Да что же такого удивительного в этой девушке?
– Я задавал вопросы, она отвечала. Что я такого сделал? Засмотрел ее до смерти?
Красноречивый взгляд Бена говорит о том, что именно так он и подумал. На молчаливый выпад Теодору ответить нечем, и, взмахнув руками в совершенно театральном жесте, он возвращается к невежливо оставленной без присмотра Клеменс.
Но обнаруживает пустое кресло и записку на столе. Наскоро нацарапанные простым карандашом буквы сплетаются в чрезмерно вежливую фразу: «Спасибо за беседу, мистер Атлас. Позвоните мне, когда у вас найдется свободное время, я с удовольствием продолжу наш разговор».
«Вряд ли с удовольствием», – усмехается Теодор, пока не вспоминает, с каким завидным упорством она доказывала ему свою точку зрения, а потом рассуждала о других теориях, которые и так были ему известны. Наблюдать за полетом ее мыслей было… увлекательно. Пожалуй, это было увлекательно. И любопытно.
Что ж, теперь он хотя бы уверен, что девица Карлайл никак не связана с его прошлым.
Внизу на листе виднеется семь цифр со странной кривой, похожей на подпись. Клеменс Карлайл.
Теодор сминает ярко-желтый лист и отправляет его в мусорное ведро, силясь прогнать раздражение. Оно сменило собой невольный интерес и теперь волной поднимается из желудка к горлу, а он не понимает причины.
Перед глазами стоит автограф «Клеменс Карлайл» с витиеватой петлей у имени. Кажется, его Клеменс оставляла рядом со своими инициалами похожий завиток.
– Расскажи мне, откуда я пришел.
– Тебя из тьмы вывели на свет не тем путем, что был тебе уготован. Вырвали из родной земли с корнем, так что обратно ты уже не вернешься. Твоя история началась с ошибки.
Их женят в маленькой городской церквушке в присутствии знахарки и ее дочери на следующий же день. Освещать это событие никто не желает, гостить на торжестве – тоже. Все случается быстро и без лишнего шума.
Серлас стоит по правую руку от Нессы. Пока священник сухим голосом зачитывает молитву, он смотрит на ее точеный профиль: Несса спокойна и серьезна, и только прерывистое дыхание, от которого подрагивают уложенные пряди волос, выдает в ней волнение. В остальном она выглядит мраморным изваянием какого-то безымянного гения, прекрасным, но отрешенным.
Серлас не знает, что думать. Вечером раньше Несса сказала ему, что все в этом мире покорно судьбе и что каждое действие любого живого существа несет за собой вереницу последствий, будь то взмах воронова крыла, после которого где-то в море поднимется буря, или же спасение человека без прошлого, за которого она теперь в ответе. Серлас не уверен, что такое сравнение уместно. Сейчас он ни в чем не уверен, и спрашивает себя и стоящую рядом женщину: желанно ли то, что они делают?