Но не хотят «пущать», потому что не хотят признать, что они всю жизнь пытались это сделать и не смогли, а я смог. И потому, получается, не на своем месте сидят. Степин сказал мне: «Я четыре года ждал, пока выйдет моя первая статья в «Вопросах философии», а Вы хотите сразу целый цикл там опубликовать. Знаете, сколько уважаемых людей (читай, философских баронов) стоит на очереди опубликоваться там? Сделайте из трех Ваших статей одну, выкиньте оттуда полемику со мной и я дам согласие на публикацию». Я покривил душой и сделал это. Но и эта статья не вышла в «Вопросах философии» под давлением того же Степина. Тогда я, полагая, что Степин не афиширует беседы со мной и другие сотрудники института не «в курсе», обратился в отделение философии естественных наук института, сделал там сообщение по единому методу и получил вышеупомянутый отзыв от Мамчур и (других). Мамчур предложила мне также сделать статью по единому методу для готовящегося ею сборника по проблемам теории познания. Я сделал и Мамчур приняла ее. Но перед самым выходом сборника я стал получать от нее и-мейлы, где она писала, что надо «подкорректировать стиль» моей статьи и в частности упомянуть там, что «я развиваю метод Степина». На баронском языке наглое присвоение себе чужих результатов называется «подкорректировать стиль» Степин после развала Союза развил теорию, принесшую ему известность, о трех периодах в науке: классическом, не классическом и пост не классическом, утверждая, что метод обоснования меняется от периода к периоду. Я же доказываю неизменность этого метода сквозь все периоды. Стержневым пунктом моего единого метода является утверждение о принципиальной аксиоматизируемости произвольной научной теории. Степин является главным в СНГ философским противником этого утверждения и мне пришлось посвятить отдельную статью исключительно полемике с ним по этому поводу. Именно ее то Степин и требовал исключить из цикла статей в беседе со мной и она так до сих пор нигде и не вышла. И после всего я должен был признать, что я развиваю метод Степина! Я отказался и статья в сборник не попала.
А господин Попович на мой вопрос, почему же все-таки не сделать международную конференцию по единому методу обоснования, ответил. «Я что, обязан продвигать Ваши теории?» Для него теории делятся не на истинные и ложные, не на важные для человечества и не важные, а на его и не его. На истину и человечество ему плевать.
Я несколько раз обращался в различные инстанции: к президенту, в Верховную Раду, НАН Украины с просьбой воздействовать на институт философии, чтоб было проведено обсуждение моего метода. В лучшем случае мои письма переадресовывались в институт философии, откуда я получал издевательские ответы. В одном из них, например, зам. директора института господин Колодный пишет, что сейчас – демократия и свобода и они, что хотят, то и обсуждают. И советует мне продолжать публиковать статьи в газетах и ждать пока меня заметят и оценят. (Как будто по газетным статьям можно оценить философию, а украинские философские журналы для меня закрыты намертво философскими баронами). Кстати, после этого меня перестали публиковать в тех газетах, где публиковали до этого («Зеркало недели», «День»).