Вырулил среди деревьев и медленно покатил к броду, где обгоревшим монументом застыл остов сгоревшей «шишиги». Темноты вокруг еще не было, но среди деревьев уже было сумеречно, еще минут сорок-час и ночь вступит в свои права. Включил ближний. Неожиданно в свете фар мелькнула быстрая черная тень, как будто пакет или тряпка пролетела мимо. Инстинктивно нажал на тормоз. Ветра-то нет, чему здесь летать, кроме птиц. Но это точно была не птица и не летучая мышь.
Мотор не глушил, фары не гасил. Вылез, огляделся, поводя стволом автомата в разные стороны. Странно, вроде ничего нет. Подождите, а это что за хрен с бугра?! Взгляд мой зацепился за черную фигуру невысокого роста, метр двадцать от силы, не выше. Фигура, облаченная в черный балахон, широкополую шляпу и маску с длинным птичьим клювом, в руках коротышка держал посох, заканчивающийся навершием с какой-то блестящей загогулиной.
«Чумной доктор», – всплыло у меня в голове что-то из истории Средневековья.
Балахонщик стоял среди расстрелянных женских тел, посреди обломков сарая. Сейчас он низко наклонился вперед, согнувшись в поясе, и касался «клювом» тел, казалось, что он что-то пьет, при этом загогулина на посохе начинала светиться и пульсировать, как лампочка, которая постепенно разгоралась, наполняясь энергией. Мозгом я понимал, что это какая-то хрень и все это не к добру.
– Эй, утырок, а ну лапки кверху! – крикнул я, наводя на фигуру ствол автомата. – Считаю до трех, и если не подчинишься, открываю огонь! Раз, два, три!
«Клювомордый» даже не шелохнулся на мои команды, как уткнулся мордой в трупы, так и стоял.
Короткая очередь… и ничего! Плащ слегка колыхнулся от попавших в него пуль – и все! Бронежилет, наркоман, не чувствующий боли?! – пронеслось у меня в голове.
Автомат зачастил короткими очередями, магазин опустел. Сменился. Новый магазин высадил одной длинной очередью. Я четко видел, что пули попадают в цель. Между нами было не больше двадцати метров. Здесь промазать нельзя. Да, ну на фиг, что это за чертовщина?!
Новый магазин. Теперь я стрелял не в «тело с клювом», а целенаправленно бил по посоху, особенно стараясь попасть в загогулину, которая разгоралась все ярче и ярче.
Кажется, я попал. Несколько пуль стеганули по держаку посоха, клювомордый резко распрямился, глянул на меня, что-то каркнул и ткнул в мою сторону своим посохом. Сильный удар в грудь откинул меня назад, забросив в кусты. Шею и грудь обожгло огнем, свет погас.
«Вот и все!» – последнее, что я успел подумать, перед тем как умер.
* * *
Открыв глаза, огляделся – вокруг темнота и сырость. Спина болит, ноги болят, правая так вообще огнем горит, слева на груди жжет с такой силой, что тяжело дышать, кисти рук и особенно пальцы ныли тупой болью. Хотел оглядеть ладони, но поднеся их к глазам, ничего не увидел, тьма такая вокруг, как в жопе сами знаете у кого. Болела и горела огнем каждая клеточка тела, шевелиться, двигаться и даже дышать было жутко больно.