Между пропетыми сутрами наступила короткая интерлюдия – монахи отпили воду из стаканов, специально поставленных перед ними. Нарунн перегнулся через Ла и шепнул Тире, угадав ее желание увидеть Старого Музыканта:
– Сейчас самый удобный момент незаметно отойти.
Тира кивнула.
– Будь здесь, с Па-Омом, – сказала она Ла и, тихо встав, незаметно ушла к дому Яйи.
Старый Музыкант узнал ее издали и вновь поразился ее сходству с Чаннарой. Он помнил неожиданное признание Сохона за несколько недель до гибели: «Ты должен знать, она тебя тоже любила». Друг говорил о Чаннаре, словно готовя Туня к тому, что может случиться. Возможно, думал сейчас Старый Музыкант, отчасти поэтому он так долго тянул с возвращением в Пномпень. Он опасался, что действительно найдет Чаннару, а после того, что вынесли они с Сохоном, у него не было желания предавать одну любовь ради другой.
Тира присела на тиковый помост и протянула руки. Старый Музыкант думал, что она хочет забрать инструменты, которые он привез, но Тира его обняла.
– Па-Ом, – сказала она, задержав его в объятьях, словно успокаивая не только его удивление, но и свое собственное. «Па-Ом», – повторил про себя старик, убеждаясь, что не ослышался, и не желая отпускать услышанные звуки.
– Простите, – сказала Тира, опустив руки, – я знаю, вы готовитесь…
– Нет, я рад, что ты пришла, – сказал Старый Музыкант. Сердце билось ровнее, ободренное ее спокойствием и добротой. – Я тебе кое-что хочу сказать. Я привез тебе инструменты. Ты их храни, они твои. Надеюсь, на этот раз ты их примешь, я ведь скоро отправляюсь в поездку.
– В поездку? – обрадовалась и взволновалась Тира. – Куда, с кем?
Он объяснил, что хочет съездить в Кратьэх, выше по течению. Знакомые рыбаки-тямы предложили подвезти его на своем сампане – сейчас как раз хорошее время для ловли ценного полосатого угрехвоста в глубоких омутах северной части Меконга.
– Со мной все будет в порядке, – заверил он Тиру. – За мной присмотрят Разаки, они люди добрые.
Абдул Разак – искусный навигатор, опытный путешественник по реке, пояснил Старый Музыкант, а внуки сейчас у родителей, так что на маленькой лодке найдется место и для него.
– Вы едете в Чхлонг, родную деревню вашей матери?
– Да.
Они помолчали, боясь сказать то, что знали про себя – с какой ужасной потерей связана для него та деревня. Тире показалось, она понимает желание старика снова посетить те края, то место, где…
– Когда вы вернетесь в Пномпень? – спросила она.
Он промолчал, выдержав ее взгляд единственным хорошим глазом.
– Тогда я приеду к вам, – решительно заявила Тира. – Я еще большую часть страны не видела. Я хочу все узнать, запомнить… записать…