– Я тебе ничего про сонограмму не говорила.
– Ты не собираешься ее делать?
– Я ее сделала на прошлой неделе.
– Раньше времени?
– На сроке двадцать две недели. Как ты и настаивал пару месяцев назад.
– Совершенно верно. Прошедшая неделя была двадцать первой плюс неопределенное количество дней. Мы же договаривались: двадцать две недели, ноль дней.
– Пошел ты, – сказала Рози. – То просишь тебя прийти, и ты не приходишь, то берешь выходной, когда тебя никто не просит.
Она повернулась, чтобы набрать воды в чайник.
– Ты ведь на самом деле не хотел идти со мной на сонограмму? На первую же не пришел.
– Это была ошибка. Которую я хотел исправить.
– В чем ошибка?
– Считается, что мужчины должны присутствовать при сонограмме. Я не знал об этом правиле. И сожалею о допущенной ошибке.
– Я не хочу, чтобы ты приходил, потому что это считается правильным.
– Ты не хотела, чтобы я приходил?
Рози залила кипятком пакетик с травяным чаем (на самом деле не травяным, а фруктовым без кофеина).
– Дон, мы друг друга не поймем. Это не твоя вина, но тебя же все это мало интересует?
– Ошибка. Процесс воспроизводства человека крайне интересен. Благодаря твоей беременности я узнал…
– Знаешь, он толкается. Двигается. Я видела это на экране. И чувствую, когда лежу в постели.
– Прекрасно. Обычно движения начинают ощущаться примерно с восемнадцатой недели.
– Знаю, – сказала она. – Я с этим живу.
Я сделал мысленную пометку занести эту информацию на плитку № 18. Падая в ванну, Джин смазал некоторые диаграммы, но те, что я нарисовал недавно, уцелели. Рози смотрела на меня так, будто ждала продолжения разговора.
– Это признак того, что ребенок развивается нормально. Что сонограмма и должна была подтвердить. Он ведь развивается нормально?
– Спасибо, что спросил. Все согласно расписанию, сбоев не зафиксировано.
Рози отхлебнула фруктовый чай.
– Уже можно определить, мальчик это или девочка, – сообщила она.
– Не всегда. В зависимости от расположения ребенка.
– Так вот, в день сонограммы он располагался правильно.
У меня появилась идея.
– Не хочешь сходить в Музей естественной истории? В будни там не так много народу.
– Нет, спасибо. Я лучше почитаю. А ты сходи. Ты хочешь знать, девочка у нас или мальчик?
Я не понимал, какое значение эта информация имеет сейчас, разве что поможет при покупке вещей для ребенка конкретного пола. Но я был уверен, что Рози сочтет такой подход сексистским. Моя мать уже поинтересовалась, какого цвета носки покупать ребенку.
– Нет.
Благодаря практике я хорошо понимаю мимику Рози, хотя в выражениях лица других людей разбираюсь хуже. На этот раз я обнаружил то ли печаль, то ли разочарование – в любом случае реакция была отрицательной.