— За что?
— Куда?
— Почему?
Что значит правильно сменить тему разговора! Это искусство.
— Надо, — коротко бросила я. — Дела у меня. Одних вас тут не оставлю и с собой не возьму. Про тебя пошутила, чтобы в рот что попало не совал, — последнее замечание было адресовано Киту, который тут же вытащил палец изо рта. Покачав головой, я уже было собиралась уйти, как слово вновь взяла Лил.
— Мы вас не оставим, — коротко сообщила она, а я благоразумно не стала спорить. Нет так нет, можно подумать, я уговаривать буду.
Тереза пришла в себя на третью ночь. Времени на восстановление ушло гораздо больше, чем я планировала изначально. Хотя теперь мои посиделки у кровати больной больше всего напоминали какой-то кружок по вышиванию. Я и двое оборотней мучили методическое пособие дней моей молодости, представлявшее собой имитацию человеческой руки. Решив, что сидеть просто так и развлекать молодежь байками из моей жизни, мягко говоря, невесело, я достала игрушки, некогда принадлежавшие Кирану, а также личным целителям королевской семьи. Три искусственные руки, три скальпеля, швейный набор. Свиных ног тут не было, а жаль. Хотя рука анатомически была точной копией человеческой, но все же ненастоящей. Но мои уже бывшие студенты были в восторге. Таких муляжей они никогда в жизни не видели.
— Если бы вы видели, как это выглядит со стороны, — поделился с нами Кит, который этими ночами занимался по большей части тем, что носил мне чай и вытирал кусочком ткани «кровь», выступавшую на муляже, стоило мне сделать надрез.
— Не отвлекайтесь, сестра, я не вижу, — скомандовала я, в то время как Кит поспешно убрал лишнее. — А теперь смотрите сюда, мои недалекие коллеги, — покивала я на разрез, а оборотни тем временем дружно уставились туда, куда я показывала. — Вы освоили одну технику эйлирского шва, настало время для второй. Не всегда надо просто «заштопать» больного. Не стоит забывать и об эстетической стороне вопроса.
— Какой? — как всегда, переспросил Кит. По крайне мере, теперь он чаще переспрашивал, чем с умным видом поддакивал, выдумывая новые слова.
— Не всем нравится иметь украшение в виде шрама, особенно на лице, шее или руках.
— А, — покивал мой внук, с интересом склонившись над муляжом.
— Если все сделаете правильно, то у аланита или оборотня шрама не останется вовсе. У людей чуть хуже с регенерацией тканей, но если правильно обрабатывать шрам, то и у них тоже. Смотрим, — сказала я, вооружаясь иглой с нитью.
— Мне… — раздалось едва слышно у меня со спины, — тоже интересно…
Мы сидели спиной к кровати, где лежала девушка, потому повернулись все синхронно. Я даже не успела отложить муляж. И, только обернувшись, искренне понадеялась, что вид «оторванной» конечности не вернет ее туда, откуда она смогла вернуться.