И тогда я понял, что всегда буду изводить тебя своими подозрениями и своей ревностью. День за днем буду душить твою любовь и уважение своей неуверенностью, пока ты , в конце концов, не возненавидишь меня.
Я влюблен в тебя, Тэйлор, но еще я люблю тебя. А любящие люди хотят самого лучшего для тех, кого они любят. Таким, какой я сейчас есть, я не лучший вариант для тебя. Поэтому я уезжаю. Представляю, как сейчас ты закусываешь губу и материшь меня по-испански. Бегу снова, да. Это у меня хорошо получается. На этот раз обратно в Нью-Йорк, где все начиналось.
Но причина, по которой я убегаю, вовсе не та, что ты думаешь. Я бегу не от тебя. Я уезжаю, чтобы разобраться в себе и попытаться стать кем-то лучше. Если я останусь в Лос-Анджелесе, то не выдержу и прибегу к тебе на следующий день, хотя и пообещаю себе и тебе этого не делать. Так же как я делал это, когда приезжал к тебе на работу и тайком наблюдал за тобой из машины. Ты была такой беззаботной и веселой в компании новых друзей, малышка. Такой я видел тебя лишь однажды - когда ты ехала за рулем моей машины. Самое прекрасное зрелище в моей жизни. Ты, расправившая крылья.
Памятуя о твоей любви к моей крошке, я оставляю тебе ключи. Завтра мой юрист переоформит ее на тебя. Я буду представлять тебя в ней, весело катящей навстречу новому счастливому дню, и как твои кудрявые, пленившие меня с первого взгляда, волосы развеваются на ветру.
Я не могу просить тебя ждать меня, пока я смогу привести свое дерьмо в порядок, я буду лишь надеяться на это. Мой номер останется тем же. Прошу, если когда-нибудь тебе понадобится моя помощь - не стесняйся ко мне обратиться. Что бы это ни было, я сделаю все, что в моих силах, чтобы тебе помочь.
Надеюсь, ты найдешь в себе силы простить меня, Тэйлор. Я влюблен в тебя. Я люблю тебя. Но порой этого недостаточно.
Я не могу дышать, не могу сделать ни одного вдоха. Огромная черная пропасть внутри меня не дает мне. Даже слез нет. Солнце и звезды потухли, все живое погибло. Перед глазами темнеет. Комкаю бумагу в руках, прижимая ее к животу, и ору в пустоту квартиры, что есть силы:
-Ненавижу тебя! Будь ты проклят! Я ненавижу тебя!
33
Широкое бежевое кресло бизнес-класса вжимает меня в себя по мере того, как самолет набирает высоту. Я ненавижу летать с детства, но другой возможности добраться до Лос-Анджелеса, не состарившись, нет. Я родился и вырос в Нью-Йорке, но меня не покидает ощущение, что сейчас я возвращаюсь домой. Наверное, потому что дом там, где твое сердце, а мое бьется за четыре тысячи миль от тела, там, где я оставил его три месяца назад.