В первую секунду я растерялся, но потом решил расстегнуть штаны – и действительно ей показать. Я слишком устал искать еще какие-то аргументы. К тому же, еще немного – и меня не будет на этом свете. А от того, что семнадцатилетней девчонке покажут крепко стоящий член, национальной трагедии не случится.
– Хм-м, – протянула она, рассматривая мой аргумент. – А потрогать можно?
– Нельзя, – сказал я. – Ну как? Убедил?
– М-да… Ну ладно.
Я застегнул штаны. Под окном медленно проехал тяжелый грузовик.
– Когда за дедом пойдешь? – спросил я.
– Посплю немного, вещи высохнут, – ответила она. – К вечеру вода в Подземелье спадет. Тогда и двинусь обратно через метро.
– В такую погоду твои вещи до утра не просохнут, – заметил я.
– Ты что, серьезно? Что же делать?
– За углом прачечная. Можешь там просушить.
– Но мне даже выйти не в чем!
Я пошевелил мозгами, но ничего не придумал. Оставалось одно – идти в прачечную самому. Я зашел в ванную, собрал ее белье и засунул в пакет с рекламой «Люфтганзы». Выбрал из уцелевших вещей темно-оливковые брюки и голубую рубашку. Оделся, сунул ноги в коричневые туфли – и глубоко вздохнул. Бесценную часть последнего дня жизни мне предстояло угробить на складном стульчике в прачечной-автомате. На часах было 12:17.
32
Конец света
Тень исчезает
Когда я захожу в Сторожку, Страж стоит перед задней дверью и колет дрова.
– Вот теперь и пойдет настоящий снег! – говорит он, поигрывая топориком. – Утром сдохло четыре зверюги. Завтра помрет еще больше. Эта зима будет особенно лютая.
Я снимаю перчатки, подхожу к печке и грею окоченевшие пальцы. Страж укладывает мелко наколотые дрова в поленницу и вешает топорик на стену. Затем подходит и тоже греет руки над печкой.
– Похоже, скоро снова придется сжигать зверей одному, – говорит он. – Твоя тень мне, конечно, неплохо помогала. Ну да что поделаешь. Такова уж моя работа.
– Ей уже так плохо?
– Да не сказал бы, что хорошо, – качает он головой. – Уж три дня не встает. Я, конечно, смотрю за ней. Но против Судьбы не попрешь. Что ни говори, есть вещи, над которыми человек не властен…
– Я могу с нею поговорить?
– Конечно. Поговори. Но только полчаса и не больше. Через полчаса я пойду жечь зверей.
Я киваю.
Он снимает со стены связку ключей, выходит во дворик и отпирает железные ворота на Площадь Теней. Затем, обогнав меня, подходит к сарайчику, открывает дверь и пропускает меня внутрь. Внутри – пусто, никакой мебели, холодный пол выложен голыми кирпичами. Из оконных щелей сквозит нечеловечески. Словно сарайчик строили изо льда.
– Я тут ни при чем, – говорит Страж, следя за моим блуждающим взглядом. – Не думай, что я держу ее здесь, потому что мне это нравится. Тени должны умирать здесь. Так положено. А я просто выполняю правила. Твоей еще повезло. Иногда приходится содержать по три тени сразу…