Прошедший мимо официант заставил сменить яростный тон на злостное шептание:
— Не то, чтобы ты не справился без меня. Но именно я держала все в кулаке и была рядом, проделывая гигантскую работу по поддержанию твоего имиджа и по поиску новых клиентов. И да, наша семья тоже держится вот на этих плечах. Не ты рожал, не ты мучился, когда у сына полез первый зуб. Не ты беспокоился о плохих оценках и дальнейшем поступлении в университет. Все что от тебя требовалось, так это вовремя подписывать чеки.
— Вот только не стоит делать меня виноватым даже в этом. Ты первая завела разговор о ребенке и тогда мы оба осознавали риск.
— Что ты хочешь этим сказать? Что я заставила тебя зачать сына?
— Что?! Лили, что ты говоришь! Я люблю нашего ребенка, но из твоего разговора выходит, что я палец об палец не ударил. Пока ты была в декрете, я отлично выстроил нашу фирму, так что рановато бить себя в грудь. Кем ты была до этого? Секретаршей? Стоит тебе напомнить, что может быть ты и нашла новые связи, но основу положил я. И вообще, этот разговор не только не улучшил ситуацию, а наоборот, подлил масло в костер. — Он замолчал и выпил до дна все содержимое стакана.
Они отвернулись друг от друга в разные стороны. Лили смотрела в зал, а Доминик устремил свой взгляд на сцену.
— Пожалуй, я поеду домой, голова что-то разболелась, — она поднялась со своего места все так же не смотря на супруга.
— Я буду позже, — отчеканил Доминик.
Спиртное — не выход в стрессовых ситуациях, но оно отлично помогает отвлечься. После ухода Лили, он оплатил счет и спустился на первый этаж к бару, а там уже продолжил свой вечер. Погруженный в свои мысли и потягивающий бурбон, Доминик не сразу заметил, что в зале приглушили свет.
— Эй, приятель, — подозвал он бармена. — А что происходит?
— Сэр, сейчас будет выступать наша группа. Вам стоит это увидеть, девушка фантастически поет.
Доминик развернулся на стуле и теперь, до сцены было рукой подать. Зазвучали первые аккорды медленной мелодии, к ним добавилась скрипка и затем рояль. А вслед за ними раздался нежный голос, который бархатом обволакивал каждую клеточку души. Он манил и дразнил всех присутствующих в зале, обещал быть рядом и исполнять каждую мечту. И хотя это были лишь слова песни, почему — то верилось, что так оно и будет. На втором куплете одинокий луч озарил певицу и по залу пронеслись восторженные вздохи. Девушка обладала не только голосом серены, но и сама выглядела так, словно ее только что нарисовали, перенесли из другого времени. Черное платье сплошь из гипюра облегало ее так, будто бы было второй кожей и показывало ее хрупкое телосложение. Длинный шлейф причудливыми волнами расходился по полу, лицо спрятано под такой же гипюровой маской, но эти глаза… эти глаза он уже видел. И лишь у одного человека они были словно бушующий океан. Перед ним стояла никто иная, как Александра…