Похоже, старая брюзга понятия не имела о метах. Да и о магах она, как я успела выяснить, знала не много. Она даже не подозревала, что у нее квартирует чародейка.
Когда я искала крышу над головой, то все хозяева не хотели пускать юную магичку на порог. Поэтому в очередной раз, постучав в дверь, я скормила сказку, что учусь на переписчицу свитков. Моя грымза (а слушательницей оказалась именно она) поверила. Одарила меня тогда взглядом торговца на невольничьем рынке, да и пустила к себе в комнату. Ο том, что имеется ещё и смотровое окошко в стене, я узнала в тот же вечер. Но идти прочь из-под крыши, за которую уже отдала кровные, было жалко: навряд ли хозяйка вернула бы отданные ей монеты.
Но сейчас я смотрела на потрепанный вид, на ненависть, что плескалась в ее глазах, и точно знала, чем я буду заниматься в ближайший удар колокола.
Собирать вещи.
– Развратница, вертихвостка, паскудница! – между тем эта выдра начала входить в раж. – Мало того, что хахаля своего протащила сюда, ко мне, старой Марте, благочестивой и честной горожанке, так еще и всяких тварей разводишь… У-у-у, блудница!
Она замахнулась веником, чтобы огреть то ли меня, то ли дракошу, но в этот миг на пороге кухни появился предмет моего разврата собственной персоной.
– Если вам, уважаемая, так завидно, то милости прошу присоединиться. Меня не только на малышку Ви хватит.
Хозяйка поперхнулась вздохом. Похоже, таких откровенных предложений поучаствовать в оргии, да еще от такого красавчика, ей слышать ни разу не доводилось. У меня на миг даже мелькнула мысль, что грымза откинет веник в сторону и заявит, что она готова к экспериментам. Но нет, кошелка поняла, что над ней откровенно издеваются, и заорала:
– Αх ты, паразит! Залез к честной женщине в дом, всю ночь блудил и непотребством занимался, а сейчас ещё и язык чешешь. Вот вызову стражей…
– Лучше сразу дознавателей из Сдобного квартала, – нагло усмехнулся Гардрик, облокотившись о косяк.
Конечно, в стольном Йонле были официальные названия и районов, но чаще всего они использовались в указах и документах. В народе же прижились Сдобный, Ситный, Ρжаной, Корки, Лебеда… – по тому хлебу, который ело большинство обитателей того или иного квартала.
Квартирная хозяйка, услыхав такое наглое заявление, насторожилась.
– Это с чего мне сдобников-то тревожить? Чай не аристократы какие тут собрались… – она осеклась на полуслове, увидев, как Гард небрежно почесал отросшую за ночь щетину.
Родовой массивный перстень с немалым таким сапфиром на пальце пепельного явно свидетельствовал об обратном. Таки перед старухой как раз этот самый аристократ и есть.