— Хорошо, объясню. Можешь считать меня психом, но я думал получить их следующим образом: твои лошади — победители скачек. Когда ты выставишь сильную лошадь и ставки на нее будут один к десяти, сообщи мне. Дай мне такой же шанс, как всем остальным в своей конюшне! Я поставлю только сотню, рынок от этого не пострадает. Если она придет первой, я получу свою долю и немного отомщу букмекерам. Вот и все.
Мак Эндрю в удивлении уставился на меня.
— Ренн, ты сумасшедший! Каждый забег в скачках — азартная игра. Любая лошадь — это риск, даже самая лучшая может проиграть. И что тогда?
— Тогда я поеду в Квинсленд, буду резать сахарный тростник или заделаюсь поваром. Дай мне один шанс! Такой же, как у твоих людей, когда хорошая лошадь пытается выиграть скачки.
— Но если она проиграет, ты потеряешь все.
— Сотня фунтов это еще не все.
— Все, что у тебя есть. Если бы ты принял мое предложение, у тебя бы были деньги без всякого риска и обязательств.
— Тогда я теряю единственное, что у меня есть — независимость.
Наступила долгая пауза, прежде чем Мак Эндрю принял решение. Совершенно очевидно — оно было ему не по вкусу.
По всем правилам я был самым настоящим дураком и толкал хорошего, доброго человека на то, чтобы он расплатился со мной своей честью. Если бы я знал, чем все это кончится, то взял бы чек и поцеловал его руку. Но я был упрямым историком, не понимающим ее уроков, поэтому ждал ответа Мака Эндрю.
— Хорошо, Ренн. Я был бы счастлив подарить тебе деньги или дать взаймы. Ты этого не хочешь. По-моему, я понял причину. Завтра у Рэндвика в третьем заезде бежит «Черный лучник». Ипподром откроют в двенадцать, забег третий. Тебе нужно прийти пораньше. Думаю, он выиграет, если нет, вини одного себя. Желаю удачи!
Я протянул руку, он пожал ее. Но прежде чем расстаться, сказал:
— Ты попал в шторм. Главные неприятности — впереди. Но помни, что у Мака Эндрю ты всегда найдешь тихую пристань.
— Хорошо. Не знаю, как тебя благодарить. Я плыву своим собственным курсом, и если не найду гавань, в этом буду виноват я один.
Выйдя из дома, я пошел по длинной дорожке к шоссе. Черный жеребец на дальнем корде ударил копытами и побежал по кругу. В ту же секунду я подумал, что это «Черный лучник». Но потом вспомнил, что скаковая лошадь должна в это время находиться в стойле и набираться сил для забега.
В середине второго забега я был на ипподроме. Трибуны ревели — крайний жеребец легким галопом обходил фаворита. Площадка букмекеров была пустой, я занял позицию у перил, там где обычно делались большие ставки и моя сотня никого не удивит.