— И что же нам с ними делать? — недовольно нахмурился майор. — Проводить взглядом и отпустить?
— Верно. — Я кивнула без тени усмешки. — Ваши люди не способны дать им отпор. Если не хотите новых жертв, то так и делайте. Их цель — не теракты как таковые, а всего лишь ожидание часа X, так что следите издалека, анализируйте и ищите в первую очередь колдуна. Обезвредите его — и кроли станут легкой добычей. Пробейте по своим базам дату рождения, возможно, в этом есть какая-то связь. — И не очень уверенно уточнила: — У вас ведь есть свои базы неблагонадежных колдунов?
— Есть, — усмехнулся майор.
— И я в ней числюсь? — Я иронично приподняла бровь.
— И вы, — не стал отпираться Иван.
В этот момент вновь нестерпимо зачесались швы, так что не самая приветливая гримаса исказила мое лицо. Страдальческий вздох вырвался из груди и послужил определенным сигналом для визитера.
— Что ж, не буду больше вас расстраивать и досаждать сверх меры. Выздоравливайте. Если же узнаете что-то раньше нас…
— Да-да, звонить в любое время и информировать.
Моя рука все же добралась до бинтов и начала их тихонько почесывать, чтобы хоть как-то унять этот нестерпимый зуд. С губ сорвался новый стон — на этот раз уже от несравненного удовольствия.
— Так точно. — Губы майора изогнулись в понимающей усмешке. — Ваша сумка в гостиной. Поправляйтесь, Айя.
К счастью, на этом свой долг соболезнующего майор посчитал выполненным и покинул мою спальню. В коридоре обменялся несколькими общими фразами с Виктором, который, как оказалось, еще не ушел, и вскоре входная дверь тихо хлопнула. Один раз.
Вздохнула. Сегодня у меня это получалось на диво часто и эмоционально. Набрала в легкие побольше воздуха и погромче, чтобы потом меня не обвиняли в том, что не услышали, заявила:
— Одинцов, слушай внимательно! Сейчас я буду ходить по своей квартире голая, непристойно выражаться и из-за отвратительного самочувствия ненавидеть окружающих. Так что если тебе дорога твоя психика и жизнь в целом — чтобы через пять минут тебя здесь не было!
Повторно дверь хлопнула уже через три минуты. А он не безнадежен. Жену бы ему толковую, чтобы перевоспитала — цены бы мужику не было. Только где ж взять такую дуреху?
Сама мысль, что я вдруг устроюсь еще и свахой на полставки, позабавила, но я выкинула ее из головы почти сразу. У меня были дела намного важнее, чем устройство личной жизни Одинцова. Первым делом я все-таки собралась с силами и встала. Медленно, словно тысячелетняя старуха, добрела до ванной комнаты и, бессовестно наплевав на запрет Дарьи мочить место ранения, минут двадцать стояла под контрастным душем. Теплая, холодная, ледяная. Теплая, горячая, теплая. Ледяная… И наконец едва теплая. Водные процедуры не вернули сил, но хоть немного взбодрили, и я, завернувшись в полотенце, отправилась дальше по маршруту.