— Могу ли я помочь и тебе?
Парнишка замялся. Я видела, он не собирается позволять мне изгонять из себя драконий дух. Дело было в ином, но он никак не мог облечь просьбу в слова. Но вот он шумно выдохнул, подобрался и произнес:
— Скажите матери и деду, что со мной все в порядке. Я знаю, он к вам обращался.
— А сам? — Я недовольно приподняла бровь. — Что мешает? Неужели юный дракон… все еще трус?
Павел стиснул зубы, и на меня глянул его демон. Всего на мгновение, но дал понять, что он не просто подросток, а серьезный противник, почти вошедший в полную силу. А затем он моргнул, и передо мной вновь стоял всего лишь человек.
— Да, вы правы. — Мальчишка опустил глаза, но говорил твердо, не мямля. — Я боюсь. Боюсь, что не сдержусь, и они увидят Его.
— Не этого ты боишься, юный дракон. — Я покачала головой. — Ты боишься того, что они не примут тебя нового. Боишься, что отвернутся и перестанут считать тебя родным. Но, знаешь… По-настоящему родные и близкие люди примут тебя любым. Сколько бы ты ни отсутствовал, где бы ни странствовал, чем бы ни занимался — те, кто зовет тебя своей семьей, никогда не закроют перед тобой ни дверь, ни сердце. — Я вздохнула и опустила взгляд в свою кружку. — Подумай об этом, юный дракон. И не причиняй боль тем, кого любишь и кто любит тебя.
Когда я подняла взгляд, мальчишки уже не было.
Михаил сам позвонил мне через три дня. Именно столько понадобилось Павлу, чтобы побороть своего главного врага — страх быть отвергнутым и вернуться домой. По словам оружейника, который, расчувствовавшись сверх меры, благодарил меня чуть ли не через слово, внук рассказал им весьма отредактированную версию произошедшего. Их похитили, ставили странные пугающие эксперименты, но когда я и моя команда спасли остальных, у Павла помутился рассудок и он сбежал. Долго приходил в себя, успокаивался, но в конце концов осознал себя как личность и наконец вернулся к родным. Когда же поток благодарностей иссяк, Михаил заверил меня, что сейчас же приступит к изготовлению обещанного клинка, и не пройдет и месяца, как он будет у меня. Правда, что делать дальше, пока не представляет, ведь он уже знает, что моя лавка сгорела…
— Все остается в силе, — заверила я оружейника без тени лукавства. — Поверьте, мне есть кому предложить ваши клинки и я всегда жду как их, так и вас самого. Кстати, подумайте заодно над тем, чтобы делать не только ножи, но и мечи.
Уже намного позже, через несколько месяцев, я узнала, что Павел так и не смог жить прежней жизнью и отправился в путешествие на Восток. Однако прежде чем исчезнуть на этот раз, парнишка обсудил свое решение не только с матерью, но и с дедом. Убедил их, что осознает, насколько это будет непросто, но действительно нуждается в этом. Обещал регулярно звонить и, насколько мне известно, держал свое слово.