- Кто вы такие?
- Мы послы от Самсунга великого, везем письмо его племяннице.
- Покажите!
- Пожалуйста. - Ирвин протянул стражу конверт.
Он его взял и, вскочив на коня, поскакал через мост в замок.
- Ну что ж, - вздохнул Пилат, - вот и нет письма...
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем стражник появился в воротах и помахал рукой, приглашая внутрь. Копыта Поинтбулла гулко загрохотали по деревянному мосту. Они въехали во двор замка. За каменной стеной оказался маленький город со своей кипящей жизнью. Полла перепоручили конюхам, а друзей проводили в замок. Они долго шли по плохо освещенным коридорам, пока не остановились перед высокой дубовой дверью с резным рисунком. Стражник толкнул её и кивнул, мол, проходите.
- Благодарим покорнейше. - Пилат просочился в образовавшуюся щель.
За ним протиснулись сроут и Ирвин. Они оказались в большой зале, ярко пылал каменный очаг, на стенах горели факелы, а посередине стоял длинный стол и множество деревянных кресел.
- Никого нет, - констатировал Пилат.
В зале было душновато, и Ирвин снял шляпу.
- По-моему кто-то у окна стоит, - присмотрелся Фантус, - вроде мужик какой-то.
- Пусть стоит, нам-то что за дело. Присядем?
- Я в телеге так насиделся, что теперь лучше постою, - сказал Ирвин.
- Не нравится мне здесь... - озирался сроут.
- Почему?
- Как-то мрачно, неуютно, люди все ходят кислые, квелые, тоска сплошная.
- У них же война, какой повод для веселья?
- Поэтому надо поскорее убираться отсюда, мы к этому не имеем никакого отношения, и нечего на нас нагонять депрессию.
- Сейчас подождем эту истеричку и сразу же в путь, - пообещал пес, мне здесь тоже не нравится...
- Это ты кого назвал истеричкой?! - раздался вдруг гневный голос.
"Мужик" отошел от окна. Это оказалась прелестная черноволосая девушка, одетая в мужской костюм. У неё были длинные, волнистые иссиня-черные волосы, блестящие в свете факелов, на загорелом лице горели огромные синие глаза, у девушки была такая же гордая осанка, как и у Самсунга великого.
- О, Пилат, ты как всегда вляпался! - засмеялся сроут. - Здравствуйте, уважаемая, простите за хамство эту невоспитанную псину, сами понимаете, воспитание дворовое...
Фантус замолчал, видя, что девушка его совершенно не слушает, она во все глаза смотрела на Ирвина. Амиель была выше его на полголовы и, в отличие от спокойного, задумчивого юноши, она являлась воплощением движения, жизни и внутренней силы. Рассмотрев Ирвина, девушка вдруг покраснела, отчего стала ещё прекраснее.
- Кхе-кхе! - недовольно откашлялся Пилат, не в силах наблюдать эту, по его мнению, отвратительную сцену.