По телу пробежала дрожь, она сунула руки в перчатках под мышки и подумала о том, можно ли быть еще несчастнее, чем она сейчас.
«Сомневаюсь. Мои беды лишь усугубились. Такое встречается только в сказках да легендах».
Полыхнула молния, ее яркая вспышка пробилась сквозь серую завесу дождя. И в сгущавшемся сумраке она увидела, как под проливным дождем движется нечто наподобие тени громадной лошади. И на ее спине сидел Кирк.
В первую секунду Далия не могла поверить своим глазам, однако он спешился и бросился к ней.
— Далия! Вы ранены?
Она невольно отметила, что он кричит.
«О да. Это из-за громкого шума дождя».
И удивилась, почему прежде его не замечала.
— Вы ранены?
Она помотала головой или ей только так показалось.
Его лицо было встревоженным.
— Пойдемте со мной!
Ей надо было встать и броситься в его объятия, но ноги отяжелели, а голова разламывалась от боли.
— Льет как из ведра. Подождем, пока немного стихнет, — проговорила Далия еле слышно.
Кирк склонился ней и посмотрел ей в лицо, вода с его плаща капала на пол пещеры.
— Вижу, вы разожгли костер.
— Конечно. — Далия указала на сухое место подле себя. — Садитесь. Мы уйдем, как только все кончится.
Он склонился к ней, и его фигура заполнила собой всю пещеру.
— Здесь сухо. — Он был удивлен. — Я думал, вы одна, замерзли и напуганы.
— Я замерзла.
Она так замерзла, что не могла унять дрожь.
«Мне никогда не было так холодно».
Рукой в перчатке Кирк откинул локон с ее щеки.
— Мне следовало за вами присматривать.
— Мне не нужна нянька. — Или «подходящий спутник». Подумав об этом, она едва не расплакалась, поэтому вместо этого добавила: — По утрам я разжигаю все камины в Кейт-Мэноре.
Он одобрительно улыбнулся.
— Дымновато, но гораздо теплее.
Она хотела кивнуть, но шея болела и не слушалась, а потому она прижала ладонь ко лбу и замерла. И в этот момент лошадь сунула голову в пещеру и фыркнула, словно ожидая морковки.
— Эту лошадь вы взяли явно не из конюшен герцога. — Далия посмотрела на громадное животное.
— А где еще я мог ее раздобыть?
— На живодерне.
Кирк засмеялся.
— Это самая старая кляча. Мы с вами оба не наездники, и я не хотел лошадь, которая бы понесла, испугавшись грома. — Он снял перчатки, потянулся и погладил нос лошади. — Мне было сказано, что, даже если я закричу у нее над ухом, она не понесет. Это самая подходящая для нас лошадь.
Далия вроде бы должна была почувствовать себя оскорбленной, но ее сковало настолько глубокое безразличие, что она не могла пошевелиться.
«Что со мной не так? Я плохо соображаю, и у меня болит голова». — Она закрыла глаза, мечтая избавиться от боли.