Мой взгляд вернулся к Елене. Она казалась нервной и испуганной, и я подумал, что возможно она от чего-то бежит. От родителей, может быть. От родственников. Сложно было сказать. В те дни многие люди убегали.
Опасаясь встретиться с нами взглядом, она стояла на пороге и оглядывала ферму. Елена сказала, что ищет лишь место для ночёвки. Ей не нужно было ни еды, ни особой заботы. Лишь место прилечь и поспать. Естественно, мы сказали, что она может остаться. Что вместо сарая она может расположиться на кушетке в гостиной и, кажется, Елена была благодарна за это.
Она улыбнулась своей кривой улыбкой, и я ощутил удовлетворение. Ужин тем вечером был приятным, но обычным. Елена не была блестящей собеседницей, и все вопросы пришлось задавать нам. Она односложно отвечала. Возможно, отчасти дело было в том, что Елене было всего лишь семнадцать, хотя выглядела она старше.
Мы видели что она устала, поэтому после ужина застелили диван и удалились в спальню. Уже через несколько минут из гостиной не доносилось ни звука, и мы предположили, что она легла и тут же уснула.
Несколько часов спустя, я проснулся от крика. Тут же уселся и почувствовал, что Дженни возле меня сделала то же самое. Крики — громкие, высокие и пронзительные — взрывались короткими очередями стаккато. Надевая халат, я побежал в гостиную, следом — Дженни.
На полу в конвульсиях билась Елена. Падая с дивана, она опрокинула кофейный столик и всё что на нём лежало. Её тело безумно дёргалось на полу, спазматично подёргивающиеся руки сновали по осколкам вазы, и из образовавшихся порезов струилась кровь. При каждой судороге Елена кричала от боли — короткие, грубые вопли невыносимого страдания, а на её лице было выражение какого-то безумного помешательства.
Я не знал что делать. Стоял неподвижно, в то время как Дженни рванулась вперёд и положила под голову конвульсирующей девушки подушку.
— Вызывай скорую! — отчаянно вопила Дженни. — Быстрее!
Я побежал к телефону и взял трубку. Не зная номера скорой или полиции, набрал оператора.
— Постой! — крикнула Дженни.
Я обернулся. Поднимаясь вверх, тело Елены парило в воздухе. Конвульсии всё ещё продолжались, и вид её парящего над полом, судорожно дёргающегося тела и льющейся из израненных рук крови, сильно меня испугал.
Не уверенная в том, что нужно делать, Дженни отшагнула назад, прочь от Елены. Я обхватил Дженни и крепко обнимал её, пока тело девушки не приземлилось в очередной раз и судороги не прекратились. Её выпученные глаза закрылись, затем открылись вновь, уже нормальные. Елена облизнула губы и вздрогнула, когда вернувшийся в сознание разум ощутил боль в руках.