Стоило посмотреть на лицо девушки в этот момент! Ошеломленное неожиданным озарением, оно просто светилось!
— Не уверена, что все технические аспекты мне ясны, — протянула она, — но представляю, что за политический динамит эта штука!
— Которую вы пытались от меня скрыть, — буркнул Вейнбаум. — Хорошо, что пришли… На борту «Бриндизи» — модель коммуникатора Дирака, которой предстоит пройти последний тест на периферии. Оттуда корабль должен связаться со мной в определенное земное время, вычисленное чрезвычайно тщательно, с учетом преобразований Лоренца и Милна и множества других временных феноменов, не имеющих для вас особого значения. Если этот сигнал действительно будет получен в определенное земное время, в этом случае… кроме переполоха среди физиков-теоретиков, которых мы решили просветить, мы получим мгновенный коммуникатор и сможем включить весь освоенный космос в одну временную зону. И будем иметь огромное преимущество над любым нарушителем закона, которому придется полагаться на местную ультраволновую передачу и письма, пересланные с кораблями.
— Ничего этого не будет, — кисло вставил доктор Уолд, — если утечка уже произошла.
— А вот это мы еще посмотрим. Пока неизвестно, какая часть информации просочилась от нас, — возразил Вейнбаум. — Принцип довольно эзотеричен, Тор, и одно лишь название коммуникатора ничего не скажет даже опытному ученому. Насколько я понял, таинственный информатор Дейны не вдавался в детали, так ведь?
— Абсолютно, — заверила та.
— Откройте всю правду, Дейна. Уверен, вы что-то скрываете.
Девушка слегка вздрогнула.
— Ладно… признаюсь. Но ничего особенного. Вторая часть предсказания содержит список и класс кораблей, которые вы пошлете на защиту «Бриндизи». В предсказании утверждается, что их будет вполне достаточно, и… я не хотела говорить, чтобы своими глазами убедиться, так ли это окажется. Если да, я получу неплохого корреспондента.
— Если это так, вы наняли себе арестанта, — пообещал Вейнбаум. — Давайте посмотрим, сможет ли Дж. Как-Его-Там Стивенс столь же хорошо читать мысли из подземелий форта Йапанк.
Вейнбаум вошел в камеру Стивенса, запер за собой дверь и, передав ключи надзирателю, тяжело опустился на ближайший табурет.
Стивенс улыбнулся слабой благосклонной улыбкой мудрого старца. И отложил книжку. Книга, как знал Вейнбаум, поскольку его контора уже проверила ее, была всего-навсего сборником приятной, совершенно безвредной лирики поэта по имени Нимз.
— Оказались ли наши предсказания верными, капитан? — поинтересовался Стивенс высоким, мелодичным, почти мальчишеским сопрано.