* * *
20 июля 2018 года (30 декабря 1941 года). 21:35 РФ-2018, Сочи, Резиденция Бочаров ручей
Из-за общей спешки, что происходила во французском государстве в связи с последними событиями, детали визита президента Макрона в Россию обговаривались уже в то время, когда его самолет был в воздухе. Таким образом, в результате судорожных метаний Макрон прибыл не в Москву (как предполагалось изначально), а приземлился в Сочинском аэропорту Адлер. К тому моменту французского президента буквально трясло от нервного напряжения. Конечно, если не считать утреннего вторжения в коммуну Сен-Дени, во Франции не происходило больше ничего экстраординарного, но отсутствие видимых событий еще не означает, что ничего ужасного на самом деле нет. Ведь прямо под ногами у современных французов (Макрону, как закоренелому католику, это представлялось именно так) существует целый мир тысяча девятьсот сорок первого года, власть в котором захватил ужасный Сталин и его коммунисты… Чем не настоящий ад? И черти из него лезут самые натуральные – в черной коже и с автоматами.
Все время, пока машина везла президента Макрона с его супружницей Брижит в аэропорт, тот вздрагивал и постоянно оглядывался назад, ожидая, что за ним бросятся в погоню с целью вернуть обратно, показательно судить революционным трибуналом и в итоге под рев торжествующей толпы отправить на гильотину, как злосчастного короля Луи Шестнадцатого. А почему бы этой толпе и не торжествовать – ведь он, Макрон, забрал у зажравшегося французского охлоса многие так называемые «социальные завоевания», полученные путем шантажа у предыдущих правительств, всерьез опасавшихся просоветского бунта озверевших голодных масс. Более того, он собирался полностью демонтировать устаревшую и ставшую малоэффективной социальную систему, вернув Францию в благословенные времена чистого рынка. Еще бы вернуть в избирательную систему имущественный ценз (чтобы голосовать могли, к примеру, только владельцы недвижимости) – и вообще все было бы замечательно.
Конечно, Макрон понимал, что буржуазный строй не смог бы устоять без этой социальной системы, позволившей подвергнуть деградации и развоплощению коммунистические и просто левые движения в Франции в частности и в Европе вообще. Но в последнее время, когда «красная угроза» отступила на задний план, огромные расходы на социальные нужды стали тормозом французской экономики, делающей ее неконкурентоспособной на мировом рынке. Ну, в самом деле, господа – на исходе второе десятилетие двадцать первого века, мировой коммунистической системы не существует без малого тридцать лет; и сохранение законов, призванных противостоять ее тлетворному влиянию, выглядит анахронизмом и нелепостью, стоящей немалых денег… Так что финансирование разного рода социальных программ стоило бы и поурезать, выделив побольше средств на прием мигрантов, спецслужбы, армию, полицию и мертворожденную (