– Насколько я понимаю, мистер государственный секретарь, – иронически хмыкнул вице-президент Уоллес, – речь идет о сателлитах наших потомков, то есть поляках?
– Вы удивительно догадливы, мистер вице-президент, – кивнул государственный секретарь, – других таких идиотов нет. Вы уже знаете, джентльмены, как быстро умеют делать свои дела мистер Путин и дядюшка Джо, когда для успеха важна быстрота. Не успели поляки напасть, как были полностью разгромлены…
– Как такое бывает, мы уже видели в нашем времени, – назидательно заметил Рузвельт, – два года назад. Эти поляки только на словах герои, а как дело доходит до настоящей войны, то тут же выясняется, что им все вокруг мешают показать свою доблесть, и вообще – противник воюет нечестно и разгромил их неправильно…
– Ты угадал, Фрэнки, – криво ухмыльнулся Гопкинс, – русские победили их неправильным способом, сперва позволив их армии втянуться в бои на границе, а потом прямо из нашего времени атаковав их глубокий тыл своей армией, вооруженной мистером Путиным для войны с Гитлером. Поскольку поляки ни в каком времени не немцы, то все закончилось за пять дней, и сейчас в том мире тоже нет никакой Польши.
– Ну и какое отношение это имеет к нашим потомкам? – недоуменно спросил Рузвельт. – Где Польша, а где они?
– А наши потомки, – зло скривился госсекретарь, – желают быть на каждой свадьбе невестой, на каждых похоронах покойником; а самое главное – получать гешефт с каждой сделки и иметь право диктовать всем, как им жить и каким образом вести дела. Из-за этих желаний дефицит только федерального бюджета составляет от семисот миллиардов до триллиона долларов в год, а государственный долг недавно превысил двадцать триллионов долларов.
– Сколько, сколько, мистер госсекретарь? – удивленно спросил вице-президент Уоллес. – двадцать триллионов? Я не ослышался?!
– Нет, мистер вице-президент, не ослышались, – ответил Корделл Халл, – но дело не только в этом. И беда даже не в том, что наши потомки (точнее, правящие ими денежные мешки) в погоне за прибылью уничтожили собственную американскую промышленность, переведя производства в отсталые страны с низким уровнем заработной платы. Дело в том, что нет такой мерзости и извращения, которое не было бы признано там «нормальным», а люди, которые действительно ведут себя нормально, подвергаются в тамошней Америке гонениям и третированию.
Ты можешь представить, Фрэнки – почти все штаты признают законными браки между двумя мужчинами и между двумя женщинами! И, более того – ориентированных таким образом людей еще и подвергают так называемой позитивной дискриминации, то есть предоставляют им всякие незаслуженные льготы и привилегии, только потому, что они якобы являются угнетенным меньшинством. Мерзость, скажу я тебе, невероятная… И, самое главное – эти люди, давно уже не угнетенные, сами начинают угнетать других, объявляя свое извращение нормой, а норму – извращением. И пресса при этом стоит на их стороне, заставляя людей забывать о христианских заветах.