– Надо несколько отчаянных парней умеющих держать в руках оружие.
– Забудь… – старик зло отодвинул от себя кружку.
– А что так? Я хорошо заплачу.
– Дело не в деньгах. Никто в городе не захочет связываться с этим ублюдком. А если и захотят, то только для того, чтобы сдать тебя ему. Разве что…
Папаша Рене неожиданно замолчал.
– Говори.
– Разве что, сицилийцы, – после недолгого раздумья выдал старик.
– Они еще остались в Марселе?
– Есть, но прячутся по норам. Я могу попробовать выйти на них. Дай мне неделю…
– Нет у меня недели! – не сдержавшись, рявкнул я.
– Попробую раньше, – папаша Рене виновато опустил голову. – Но ничего не гарантирую. Зайди сюда через пару дней. Что-то еще? Оружие надо? По хорошей цене, практически бесплатно.
Твою мать, помощничек… Ну хоть что-нибудь. С арсеналом у меня сейчас неважно.
– Гранаты. Штук десять.
– Завтра. Приходи к восьми вечера. Но в таверну не заходи, жди в переулке, возле телеги с пустыми ящиками, – старик уткнулся в кружку, давая понять, что аудиенция закончена.
Давясь злостью, я встал из-за стола, вышел на улицу и побрел домой, снова и снова прокручивая в голове все обстоятельства дела, в надежде найти хоть какой-нибудь выход…
Франция. Марсель. Квартал Ла Панье.
23 декабря 1919 года. 22:30
Но домой так и не добрался…
Уже почти вышел в свой квартал, как случайно обратил внимание на автомобиль, припаркованный у невзрачного особняка. Возле машины стояло пара мужчин, в длинных пальто и шляпах. Они курили и о чем-то вполголоса переговаривались. В них не было ничего примечательного, вот только этот Ситроен, когда-то принадлежал племяннику Франко. Тому самому Анджело, которого я собственноручно отправил на тот свет. Номера, три единицы, тут не ошибешься.
К счастью, курильщики не успели меня заметить; я успел вовремя скользнуть в подворотню.
А потом, стараясь держаться в тени проскочил еще с десяток метров и спрятался за стволом старого платана. Отсюда я не только видел корсиканцев, но и хорошо слышал их.
– Нехорошо, Фабио, очень нехорошо, – цедя сквозь зубы слова, говорил один из мужчин, – добром это не закончится…
– Это ты, о чем, Лука? – судя по голосу, второй мафиозо был сильно простужен.
– Не понимаешь? – первый хмыкнул.
– Да говори уже, осел тупой, – раздраженно просипел простуженный.
– Не стоило женщин с детьми в заложники брать! Вот о чем я.
Мне словно гвоздь в голову загнали. Говори, сука, говори!
– О каких бабах речь, вообще? – переспросил второй. – О тех, что на вилле «Корсика»?
– А о каких еще. О них, конечно. И так удачи никакой нет… – корсиканец махнул рукой. – А тут еще это… Вот скажи, кто в банде остался из старой гвардии? Ты да я, ну и Фабрицио с Карло. А остальные где? На кладбище, вот где. Недовольных уже очень много. И не только среди бойцов. Как ты думаешь, для чего ночью вызвали дона…