— Она останавливалась в гостинице?
— Да, в «Терминюсе». Накануне отъезда она по телефону заказывала себе номер.
— Во сколько она уехала?
— Как всегда, поездом, отходящим в семь сорок девять.
— И для того, чтобы оказаться здесь в полночь, ей необходимо было сесть в поезд, отбывающий из Бордо в двадцать два ноль шесть.
— Если только она не задумала устроить скандал, застав меня врасплох, и не приехала еще раньше.
— Думаю, что это мы сможем узнать от водителей такси. Я попрошу комиссара Сези взять на себя эти поиски. Кроме того, я попрошу его связаться с Бордо и выяснить, заказывала ли ваша жена себе номер в гостинице.
Полицейский поднялся.
— Спасибо, мсье прокурор, за виски и за ваше желание помочь нам.
— Так вы что, не думаете надевать на меня наручники?
— Мсье прокурор, в данном деле, как ни в каком другом, я не могу себе позволить совершить даже малейший промах. Если мне и придется вас арестовать, то я это сделаю только тогда, когда буду абсолютно уверен в вашей виновности.
— Следует ли мне понимать, что такой уверенности у вас пока нет?
— Пока нет. До свидания, мсье прокурор. И вот еще что. Постарайтесь к очередной нашей встрече найти ответ на следующие два вопроса. Если мадам Арсизак вернулась из Бордо неожиданно с целью застать вас у любовницы, то почему она не направилась прямо к ней? Если вы не догадывались о внезапном возвращении супруги, то почему не захотели воспользоваться случаем и остаться у мадемуазель Танс на всю ночь? Два часа ночи, мсье прокурор, это либо слишком рано, либо слишком поздно…
Арсизак ответил не сразу. Когда он заговорил, в его голосе почувствовалось даже некоторое уважение к собеседнику:
— А вы совсем непросты, мсье комиссар. Хотите верьте, хотите нет, но мне это нравится.
— Уж не о дуэли ли между нами вы говорите?
— Вовсе нет. Просто вы мне придаете уверенности. Ваш визит меня обнадежил.
— Почему?
— Потому что я невиновен, мсье комиссар.
Выйдя в прохладную и удивительно звездную ночь, Гремилли попытался подвести итог встречи с Арсизаком. Был ли он искренним? Не врал ли? Или кто-то без причины запутывает дело, а может, сам прокурор — тот еще ловкач? Полицейский испытывал неприятное чувство, что окунается в совершенно непонятный для него мир. Тем не менее он прекрасно отдавал себе отчет в том, что сделать из вдовца подозреваемого номер один — дело нехитрое, если не безошибочное. Все было против Арсизака, и все-таки вдруг это не он?..
Гремилли абсолютно не хотелось спать. Его шаги звонким эхом разносились по безлюдным улицам уснувшего города. Он миновал свою гостиницу, даже не остановившись. Ему необходимо было пройтись и все обдумать. Он редко мог позволить себе подобную прогулку днем, когда улицы отданы во власть пешеходов. Поэтому он решил, воспользовавшись моментом, сделать это сейчас и вновь направился в сторону старого города, желая увидеть, как он выглядит в ночные часы. Стоя перед собором, он ясно осознал, что больше всего затрудняло его поиски: он ровным счетом ничего не знал о самой жертве. Ему был известен лишь стереотипный образ Элен Арсизак, перед которым благоговели ее поклонники. Ну а на самом деле — что представляла собой эта красивая женщина? Знала ли она о неверности своего супруга? Пыталась ли забыть свою боль, полностью отдавая себя несчастным? Ему крайне необходимо было встретить кого-то, кто бы смог рассказать ему о ней не как о святой, а просто как о человеке. Зачем ей понадобилось устраивать спектакль с этим отъездом в Бордо? Может быть, ее кто-то предупредил о предательстве мужа, о чем она, хотя в это трудно поверить, не догадывалась? Или она нашла свою смерть в результате жестокой ссоры между ней и мужем, который вернулся домой гораздо раньше, но потом об этом умолчал? И кем была эта соперница, которой удалось, несмотря на свое скромное положение, взять верх над блистательной Элен Арсизак?