Впереди показался большой дорожный камень, покрытый оспинами зеленого мха. На его гладко стесанной верхушке гордо высились гигантские ноги – голени и ступни в сандалиях, выполненные из красновато-серого гранита. Выше колен статуя отсутствовала, меж сандалий виднелись остатки птичьего гнезда. Думается, повалили и растаскали на свои нужды этот символ могущества Империи очень давно, а местная власть и не подумала его восстанавливать – в точности как с дорожным столбом у поселка.
Да тут «Сталкер» какой-то – тот самый, что с точечками. Кругом следы упадка и апокалипсиса, страшно представить, что будет за ближайшим поворотом…
Ничего особого за поворотом не открылось, просто на обочине возлежал здоровенный скелет. Сквозь ребра проросли весенние травы. Я сбился с шага, сердце дрогнуло. Я в мире, где существует магия, а значит, и магические существа тут могут обретаться… Что за тварь нашла упокоение на обочине? Дракон? Единорог? Или что-то невиданное, неизвестное мне? Скелет пожелтел, отдельные кости были расколоты чьими-то крепкими зубами. Однако не дракон это был – приблизившись к полускрытой в траве голове, я увидел самые обычные коровьи рога. Проза жизни… У крестьянина сдохла коровенка, и он оставил ее тут, вырезав, может, какие-то куски мяса из падали, если не побрезговал, остальное докончили бродячие собаки или волки, лисы, куницы, а путники, что следовали в Выселки, вынуждены были проезжать мимо смердящих останков, кои никто из власть имущих не приказал закопать. Смешно, страшно, грустно. И, похоже, обыденно для Санкструма.
Новый взгляд за спину. В небо со стороны Выселок толстым столбом поднимался жирный коптящий дым. Так может гореть только гостиница с таверной, где полно угля для очага, соломенных тюфяков, жирных окороков и колбас и крепкого алкоголя: все это полыхает и поддерживает горение с исключительной силой.
У всадников, что прибыли по мою душу, возникли разногласия с партией Белека, и их решили уладить, не вынося, скажем так, сор из избы, – прямо в гостинице.
Тело мое напряглось, ноги сами понесли вскачь.
Это не был приступ паники, просто желание оказаться как можно дальше от Выселок, где сейчас кипели кроваво-огненные страсти по Торнхеллу.
Дорога то шла под уклон, то карабкалась на холмы – я опомнился, отмахав не менее чем километр. Остановился, отдышался, хотя мог бы бежать еще и еще – Торнхелл, как матерый волк, не знал усталости. Впереди раздолбанный шлях упирался в широкий, мощенный серовато-белыми тесаными булыгами тракт. А за ним, вдали, за вспаханным полем, на взгорке виднелась деревенька, к счастью, целая, негорелая. Ну вот, обжитые места, а то «Сталкер», «Сталкер»… А это тот самый Серый тракт, о котором толковал Альцус Рябодушка. Только он не упомянул, что тракт тянется в обе стороны, и по какой мне топать – совершенно неясно; ему-то, конечно, все понятно – он же местный, а мне вот – увы, увы. И указателя, как назло, рядом нет.