Пляшущие на стенах пещеры гоблины не рассказывали, какая муха укусила шамана, но он вдруг решил, будто соплеменники недостаточно ценят его труд, и в один из тех дней, которые отчего-то принято называть прекрасными, хотя они такими и не являются, заявил, что не станет ни о чем просить духов, пока ему не поставят такой же большой шатер, как у вождя, не дадут столько же коз и столько же жен…
– Детей он тоже требовал? – невесело усмехнулся Тэйт. – Или собирался сам?..
Пэт шикнула на него, и Эгери, прочистив горло, продолжил историю.
Нет, детей шаман не требовал. Видимо, рассудил, что со временем те и так появятся. А вот в жены просил не абы кого, а семерых дочерей вождя – по одной от каждой его женщины. И вождю эта просьба очень не понравилась. Казалось бы, если дочерей у него было так много – несложно перемножить семь на семь, – можно было и уступить. Но вождь решил откупиться шатром и козами. Такое неуважение не понравилось уже шаману. Он увел полученное от вождя стадо в горы и там воззвал к темным духам, принеся им в жертву козью кровь. Жертва была столь обильна, что духи не преминули откликнуться и согласились помочь шаману наказать обидчиков. Ледяные ветра, коих не случалось в этих краях от сотворения мира, разрушили селение. Град размером с кулак взрослого мужчины побил посевы. Рыба сдохла в озерах, а вода в них сделалась ядом. Дичь разбежалась по горам, а со склонов спустились обуянные темными духами волки и принялись резать скот…
– Волки, – опять перебил рассказчика Тэйт. – Что не так с волками?
Странный вопрос, но Эгери понял.
– С волками все так. – Гоблин снял очки и утер рукавом слезящиеся глаза. – Изначально в них нет зла, как и в любой бессловесной твари. В доброе время они могут быть добрыми соседями. Но в лихое… Волки – проводники. Они могут перемещаться между нашим миром и миром духов. И духи легче, чем с иными животными, устанавливают с ними связь. Для светлых духов они становятся вестниками. Для темных – оружием.
Темные духи коварны, но и сильны. И силой делятся охотно, знай только не забывай поить их свежей кровью. Призвавший их шаман хотел мести, но неожиданно для себя получил невероятное могущество. «Одно другому не мешает», – наверное, думал он, продолжая призывать беды на головы соплеменников и прикидывая, не попросить ли у вождя еще семерых дочерей. После, видимо, остыл и понял, что с таким количеством жен просто не справится даже с помощью духов, и, явившись снова к вождю, повторно потребовал от того семерых дочерей на свое брачное ложе, а вдобавок – семерых сыновей себе в услужение. Но если с мыслью выдать дочерей замуж вождь уже смирился, то сделать сыновей рабами категорически отказался. Шаман сделал вид, что согласен на компромисс, разогнал волков, унял ветер… Отпраздновал свадьбу с семью красавицами, а после первой брачной ночи увел всех семерых в горы. Как тех коз.