Сердце-озеро (Кондратковская) - страница 34

И штык, и приклад.
Офицер из нагана
Садил невпопад.
Сам ногами
За комом притаптывал ком,
Шевелилась земля
Под его каблуком.
Возвращались домой
На постой беляки.
Видят —
Степь окропили
Огни-светляки.
Аж до самой горы
И по склонам седым
Алый дым расстелился,
Невиданный дым!
То ли сотни костров,
То ли руды в печах,
То ль раздул богатырь
Исполинский очаг.
И горячие звезды
Стояли, лучась,
Над приспущенным небом,
Как в траурный час…
Громы грохали.
Трубно тревогу играл
От Уфы до Челябинска
Южный Урал.
Бился Блюхер,
Ведя огневые полки,
Шли Каширины-братья
Да их земляки.
Утверждала Республику
День ото дня
Комиссаров погибших
Большая родня
И писала победно
На красном листе
Все, что сердцем увидели
Смертники те.
Молодая бригада
В весенний буран
Дружно рыла
Для домны своей котлован:
— Глянь, ребята!
Патрон от нагана пустой!
— И останки убитых…
— И шлем со звездой.
— Зарывайте поглубже —
Простят мертвецы…
— Как же так?!
Это ж красные,
Наши бойцы!
— Так ведь домну мы ставим —
Не бабушкин крест:
Сразу — памятник,
Вечный огонь
И оркестр…
Прогудела им домна
Могучим гудком.
Осенила их домна
Горячим венком.
В лихолетье сломила
Фашизму хребет,
Жгла каленым железом
Чумной его след.
И стоит «Комсомолка»
В бессменном строю,
Горновые на ней
Каждый день, как в бою.
И Магнитки металл,
Сотворенный в огне,
Чудотворным потоком
Течет по стране.
И поныне горит
Над Магнитной горой
Негасимое зарево
Алой зарей.
И сердца комиссаров,
Как вечный заряд,
Бьются в доменной летке
И в небе парят.

ПАРТИЗАНСКАЯ БЫЛЬ

Памяти С. П. Попова,

красного командира

Зори горькие, как рябина.
Две папахи. Два карабина.
Две гранаты у правого бока
Да четыре горячих ока.
Зори стылые потемнели.
Расступились пеньки да ели.
Двое хлопцев — одна задача.
Жизнь одна — либо смерть в придачу.
А на хуторе — вой гулянки:
Банда тешится на полянке.
А в сарае парнишка связан,
Ждет допроса и смерти разом.
Карабины — с плеча — в солому.
Сняли шапки. Плетутся к дому.
Подошли с поясным поклоном,
Мол, попотчуйте самогоном.
К вам на службу пришли мы, братцы, —
Принимайте гулять и драться.
— Го-го-го! — заорала орава. —
Ой, хитрей не придумать, право!
А какую ж вам дать проверку?
На какую вас мерить мерку?
К атаману бровастый дядя
Подошел, на парнишек глядя:
— Там, в сарае, мы повязали
Голодранца из красной швали.
Дай-ка малым его на расправу,
Пусть придумают казнь по нраву.
— Хоть недавно у нас ты, леший,
А смекнул, как братву потешить.
Задал ты сосункам работку!
На-ка кружку да пей в охотку.
Дядька пьет. Дядька смотрит колко:
— Слышь, дружки? Обмозгуйте толком.
Парни поняли с полувзгляда:
Дело трудное сделать надо!
Дядька бровью повел с опаской,
Будто делом, занялся пляской.