Кирилл налил себе водки и быстро выпил.
– Я не зря вас всех заставил слушать про шок, испытанный Женей при виде того, что происходило в этой комнате. Вы легко можете представить себе реакцию жены. А Юлия Борисовна была чрезвычайно ревнивой женщиной, она даже заболела на этой почве. Всю жизнь она подозревала мужа в измене, а тут увидела ее воочию. Пока она приходила в себя, Модесту Анатольевичу понадобилось посетить туалет. Как только он вошел, то получил удар кинжалом в сердце.
Кирилл налил себе еще, но пить раздумал.
– После этого Юлия Борисовна, понимая, что совершила нечто ужасное, очень быстро покинула дом. Не забыв, однако, закрыть за собою ту потайную дверь. Остальное всем нам известно. Арсений Савельевич выскочил на шум, успел подняться в кабинет и завладеть тетрадью. И тоже исчезнуть незамеченным. Лично для меня во всей этой истории загадкой осталось только одно.
– Что же?
– Я не могу понять, товарищ майор, каким образом вы так быстро оказались в курсе дела.
Майор Аникеев пожевал губами.
– А я, в свою очередь, не могу понять, откуда вы раздобыли все эти сведения, и в столь подробном виде.
Кирилл развел руками, словно бы извиняясь.
– Я не применял никаких запрещенных методов. Просто разговаривал с людьми. Например, с Женей Шевяковым. Чтобы он, не дай Бог, не совершил над собой чего-нибудь нехорошего, мы проговорили всю ночь. Если бы вы знали, в какие подробности жизни семьи Петуховых мы вошли. Шоферам, сторожам с их точки наблюдения видно и слышно иногда такое, о чем хозяева и не подозревают. Всю ночь я говорил с Шевяковым, а весь день с Вероникой Модестовной. Мы катались по Москве в поисках Валерия Борисовича и говорили, говорили… О ключах, к примеру, рассказала мне она, даже этого не заметив. А дальше все просто. Про дверь я все выяснил сам, про ключ выболтали; я совместил ключ и дверь в сознании, и образовалась разгадка. Кроме того, скажу честно, многие моменты общей картины я нагло реконструировал, опираясь на обрывки сведений и общие психологические законы. Возможно, я не прав в мелочах, но, убежден, прав в главном.
Следователь слушал, слегка наклонив голову набок. Верит он или не верит в этот фейерверк выдумок, понять я не мог.
– Мне осталось задать вам всего два вопроса. Первый: каким образом, столь замечательно зарезанный в вашей версии Модест Анатольевич перебрался из туалета к себе в кабинет? Второй: сами-то вы видели Юлию Борисовну? Кто знает, может, она по-прежнему тихо лечится у себя в больнице и ничего не слышала о ваших построениях.
– Сначала по поводу первого вопроса.