– Не думай, что я в этом понимаю больше тебя, – доверчиво сообщает Тереза, пока мы после еды завариваем на кухне чай. – Если оставить в одной комнате двух незнакомых мужчин, они тут же примутся друг друга обнюхивать, как самые настоящие собаки.
– И тогда?
– И тогда они либо вцепятся друг другу в горло, либо примутся вместе облаивать всех окружающих.
Она ставит на поднос чашки и блюдца. Я еще не говорил с ней о предстоящем отъезде; сейчас было бы уместно, но я боюсь поднимать эту тему – слишком глубоко сидит детское суеверие, что если все будут молчать, то ничего не случится.
– Тереза?
– М-м?
– Ты счастлива с Паскаль?
– Более или менее. Но достаточно для того, чтобы переехать с ней жить в другую страну, если ты это имел… Фил! – Она подбегает ко мне и обнимает. – Не надо, малыш, только не плачь.
Я хлюпаю носом, уткнувшись в ее ключицы, и мне кажется, что я снова чувствую миндальный аромат, исходивший раньше от ее волос, – но сейчас Рождество, и вся вселенная пахнет миндалем, а привычки людей меняются, даже если это всего лишь новый шампунь.
Выпив чаю, мы отправляемся гулять, почти неосознанно свернув на дорогу вдоль реки в направлении Большого Глаза. Разбившись на пары и тройки, наша небольшая компания одиноко бредет по ослепительно белому снегу. Диана зажата с обеих сторон между Терезой и Паскаль; за ними Глэсс скользит по снежному полотну, подхватив под руку Михаэля; мы с Гейблом замыкаем цепочку.
– Когда ты снова уезжаешь?
– Под Новый год. Сначала поездом на север, а там я взойду на борт – и земля меня еще неделю не увидит. – В его голосе уже сейчас звучит облегчение, хотя он пробыл с нами всего половину своего времени на берегу.
– И куда ты?
– В Америку. – Он смотрит на меня краем глаза – думаю, потому что он знает, как на меня действует это слово. – Ты мог бы поплыть со мной, Фил. Если захочешь, конечно.
Я останавливаюсь как громом пораженный и могу только моргать от неожиданности.
– Это торговое судно, довольно большое, – продолжает он. – На нем машины, техника, что-то еще – меня никогда не интересовал товар, честно говоря.
– Я мог бы… Ты хочешь сказать, я мог бы просто так взять и поплыть?
– Для пары лишних рабочих рук на судне всегда должно найтись место, – усмехается он. – К тому же я знаю капитана.
– А как же школа?
Он смотрит на меня так, будто сомневается, все ли со мной в порядке.
– Ты же это не всерьез, правда?
Не помню, когда в последний раз меня что-то, настолько заинтриговало. Сердце взлетело и бьется где-то в горле, стучит, как неумолкающий мотор, и мне мерещатся пароходы, их мощные турбины и будоражащие море лопасти винтов.