— Мак, вы пришли.
— Конечно, я пришла. Думала, что я пропущу мясо и лепешки?
— Мясо какого-то зверя, — сказала Джен, улыбаясь. — Если честно, я не знаю, чье это мясо. На Земле красное мясо может быть ягненком, говядиной, свининой, козой или бизоном.
— Их мясо выглядит так же? — спросила Мак, глядя на жаровню.
— Да, садитесь, — Джен посмотрела через плечо, — ты тоже, Гульзар, и как только придет Луол, я подам рагу. Но прежде вы можете начать с лепешек. Вот масло.
— Ты нашла масло? — Мак не могла в это поверить.
— Кализианская версия, да, оно немного отличается от нашего, но в принципе, это то же самое.
— Отличается? Что ты имеешь в виду?
— Оно розового, а не желтого цвета, — Джен сняла крышку с глубокой небольшой тарелки, — но по вкусу очень похоже, я оставила его при комнатной температуре, поэтому оно скоро будет мягким.
Мак немедленно потянулась за горячей лепешкой. Вытащив одну, девушка взяла нож, который Джен положила рядом с маслом, и намазала толстый слой подтаявшего масла, прежде чем укусить.
— О Боже! — Мак застонала от удовольствия. — Джен, это восхитительно! Нихил, попробуй, — Мак не оставила своему Дашо выбора, поскольку оставшийся кусок она быстро отправила ему в рот.
Нихил призвал весь свой контроль воина, чтобы не изменить выражения своего лица, когда его Эша и истинная пара, заставила прожевать эту странную еду. Он не хотел ее огорчать. Она была его целым миром, и он вынес бы все, если бы это сделало ее счастливой. Даже ужасную пищу… Он готовился к самому худшему, но ничего такого не произошло, и его глаза распахнулись от удивления.
Что это было? Это не было приготовленным тестом, как Мак пыталась объяснить ему. Оно было легким и воздушным, мужчина осторожно пожевал, и еда, казалось, растворилось во рту, и тогда он сглотнул.
— Ну? — спросила Мак, и тогда Нихил понял, что каждый мужчина в помещении также ждал его ответа.
— На вкус… — Нихил подыскал слово. По правде говоря, он никогда не пробовал ничего подобного и думал о земных словах, которые говорила ему Маккензи раньше. — Удивительно.
Наградой ему была широкая улыбка, которая появилась на лице не только у Маккензи, но и у Дженнифер. Он никогда не видел ничего более сногсшибательного, чем улыбки этих женщин. Послышался низкий гул.
— Я рада, что тебе понравилось, Нихил, теперь садись, — Джен увидела, что в комнату вошел Луол. — Луол здесь, теперь мы можем приступить к последней трапезе, — сняв крышку с жаровни, она отложила ее и потянулась за ковшом и миской. Наполнив, она положила ее на тарелку, а затем добавила с краю несколько лепешек.