Следует, кроме того, учитывать, что социальные науки в современном обществе сплошь и рядом, сознательно и бессознательно ангажированы, Они амбициозны и преследуют то или иное мирополагание. Изделия, представленные на этом рынке, нередко являют собой искусно деформированный продукт интеллектуальных корпораций, побуждаемых в своей деятельности корпоративным или коммерческим интересом, являясь, в сущности, политизированным нарративом.
Вот, пожалуй, очертания того предметного поля, которое меня интригует и динамичный ландшафт которого я пытаюсь исследовать.
— Кто сейчас определяет "динамичность" этого ландшафта?
— Агенты перемен, которые я объединяю понятием амбициозные корпорации. Можно сказать, амбициозные личности, энергичные элитные организованности — и это тоже будет правильно.
В мире происходит, на мой взгляд, глобальная революция, некоторый аналог которой я вижу в первых веках существования нашей цивилизации, в смысле — христианской цивилизации, которая, в свое время, тоже была инициирована, организована и выстроена личностями, объединенными амбициозной сетевой организацией. Сейчас на планете происходит нечто аналогичное. Но в чем различия?
Строительство новой христианской цивилизации происходило в свое время параллельно с крушением цивилизации прежней, которая в тот период получила определение "античной". Сами носители прежней культуры ее античной не называли, частица anti— отражает взгляд со стороны, смысл этой коннотации — "прежняя", "предшествующая" цивилизация, в некотором смысле, если угодно, — "антицивилизация". А христиане считали и называли себя "новым народом", "новыми людьми" (moderni) — они строили новый мир, представляя единый народ, который создавал новую, транснациональную и трансграничную социальную общность — Universum Christianum.
То, что происходит на планете сейчас, рождает массу аллюзий и аналогий. Процесс крушения античного мира, разрушения цивилизационных опор сделал менее отчетливым процесс выстраивания новой цивилизации, подчас, фактически, скрывая его. Слишком часто, говоря о Средневековье, воспринимают и определяют его как время не как футуристический порыв, но как повсеместной деградации, варварства и дикости. (Не случайно иное, более провокативное определение, относящееся к тем временам, сплошь и рядом употребляющееся расширительно, — "темные века".) Действительно, признаки цивилизационной катастрофы присутствовали в ткани Средневековья, но доминантой исторического процесса было все же нечто иное — строительство Нового мира, экспансия и интенсивное освоение (усвоение) основ новой, христианской, цивилизации, радикально отличной от античного миропорядка.