— Кушай на здоровье, — дружелюбно поддакнула. Задобрить и подлизаться никогда не лишне. Тем более к спасителю, тем более ночью на безлюдной улице.
Пока незнакомец сосредоточенно жевал, я поднялась и поправила одежду. Сломанный и бесполезный телефон запихнула обратно в карман, проверила, не потеряла ли ключи от дома. Нигде ничего не болело, разве что ладони без перчаток успели замерзнуть. Стоит все же потом как-нибудь принести Белле яблочко, морковь, или что там едят овцы… букетик цветов?… в благодарность. Падать на нее было мягко.
— Спасибо вам! До свидания! — голос мой прозвучал как у прилежной первоклашки, у самой скулы свело от такой писклявости. В ответ промолчали. Лишь перестали жевать и снова беззастенчиво уставились немигающим взглядом. После мгновения неловкой тишины, парень с явным усилием проглотил остатки сдобы и откашлялся.
— Может тебя проводить?
— Ой, нет! Что вы! Спасибо, не надо! — замахала я руками. Не хватало еще, чтобы бабушка его засекла. Он собирался еще что-то добавить, но не успел. Я сделала шаг в сторону и…
— Ты что оленей считаешь?! Она же сейчас так и уйдет! — зашипел Трусишка.
— Отставить панику, не дрейфь!
— Как же так? Вот ведь бестолковые люди, то есть… молодежь. Мы их свели. Условия создали, носом ткнули, так нет..!
— Утихни и учись, пока я жив, Трусишка, — покровительственно сказал Маньяк, похлопав гнома по плечу. — От своего счастья так легко не уйдешь!
Пасс рукой и дело в шляпе.
— Ой! — Трусишка с тревогой посмотрел на самоуверенного товарища. Что-то подсказывало, что учиться ему у Маньяка осталось недолго.
… подвернула ногу. На ровном месте! Здесь же и не скользко совсем.
— Елки-палки!
Я кренилась как та самая злополучная елка, но завалится на бок не дали вовремя подхватившие руки. Вот ей богу, если бы не кристально чистая совесть и нешуточная боль в ноге, сама бы себя заподозрила в дешевых мелодраматических приемах. Настолько неправдоподобно глупо все случившееся. Что за ночь такая? За что мне эти наказания?
— Не так быстро, — невнятно бормочет под нос. — Еще успеешь от меня побегать.
Это что еще за неприличные намеки? Когда я более-менее восстановила равновесие, парень снова приседает на корточки и берет в ладонь мою щиколотку, уверенно задирает штанину.
— Мда, сильный вывих, — определил. — Ступить не сможешь.
— Терпимо, — переоценила я свой болевой порог и еле удержала вскрик, когда встала на обе ноги. Без слов меня подхватили на руки. От неожиданности возмущение застряло в горле, слова протеста вырвались надрывным кашлем.
— Кх-поставь…