— Я завутилем района. Наш долг интересоваться, что вы делаете с обрезками картона?
— А что с ними делать? Выбрасываем.
— Неправильно поступаете. Имеется указание свыше. Нельзя загрязнять город. Я установлю ящик, а вы заполняйте его. Вечером к вам зайдет мой представитель, вручит вам квитанцию с моей подписью, заверенной печатью, и деньги.
Выйдя из переплетной, он заметил холм… отходов картона. Тут же самолично погрузил их в арбу, выписал квитанцию и уплатил деньги.
Опять сел рядом с возчиком арбы и приказал ехать в кузницу.
В тот же день он установил ящики в портновской мастерской, на заводе фруктовых вод и даже на базаре.
У лавочки его ждали мешки с утилем. Но и это не успокоило его. Заперев магазин, Ногталаров разыскал еще несколько ящиков и сделал на них надписи: «Граждане! Ценный утиль сюда!» Затем собрал дворников своего района, показал им квитанционную книжку — расценки на каждый вид утиля.
Дворники воодушевились и дали слово заполнять ящики по указанию товарища Ногталарова.
Лишь после этого он вернулся домой и пообедал. Число ящиков росло с каждым днем, свалка утиля возвышалась на глазах. Возвышалась и надежда Ногталарова стать руководителем большого учреждения.
На следующий день товарищ Ногталаров добился — к его лавочке прикрепили грузовую машину. Заметим, что он не просил, а требовал. Однако его требование рассматривалось как инициатива энтузиаста. Контора специальным приказом отметила деятельность молодого заведующего лавкой товарища Ногталарова и рекомендовала брать с него пример.
Копия этого приказа под названием «экспонат номер три» заняла законное место в его личном музее. Приказ красовался в золоченой рамке.
Через некоторое время нашего героя премировали карманными часами. Он прицепил к ним золотую цепочку, уложил в коробочку, выложенную бархатом, как «экспонат номер четыре».
Вопрос, оставшийся без ответа
Это произошло в один из дней громкой славы товарища Ногталарова.
Вернувшись домой, наш герой умылся и сел за стол. Золотые кружочки жира на поверхности бозбаша[1] сверкали при электрическом свете. Посредине миски, как остров среди спокойного моря, торчала внушительная, покрытая мясом кость.
Заведующий взял в руки вилку, но прежде всего осмотрел ее с точки зрения не пора ли ей быть сданной в утиль? Отделив мясо от кости, тут же бросил кость в ящик, специально поставленный у дверей. Затем рассмотрел салфетку и крикнул:
— Ведь она вся протерлась. Сколько раз я давал указание не держать в доме изношенных вещей.
Вилка и салфетка полетели в ящик. Отец и мать не смели перечить и только вздохнули.