Не дождавшись ответа Ногталарова, Гая-хала твердой походкой вышла из кабинета.
Товарищу Ногталарову нечего было сказать. Эта короткая речь Гая-халы привела его в ужас, особенно последние ее слова: «Рессоры, подковы! Удар ноги!..»
«На что она намекает? Что она хочет сказать? Может быть, предместкома знает, как я был ранен? А как она могла узнать это?»
Во власти этих мыслей товарищ Ногталаров посмотрел на себя в зеркало, покосился с тревогой на красную ленточку, красовавшуюся на правой стороне его груди, и погрузился в глубокую думу.
После этой беседы заведующий больше ни одного слова не сказал председателю месткома. Наоборот, товарищ Ногталаров стал побаиваться Гая-халы. Но ведь известно, что если преследующий проявит упорство, то убегающий очень быстро попадет ему в руки…
Однажды председатель местного комитета сама зашла к директору и без всякого вступления обратилась к товарищу Ногталарову:
— В местном комитете получены сведения о том, что некоторые точки не сдали на склады собранный лом.
Товарищ Ногталаров вздрогнул, вскочил с места, прервал ее:
— Откуда эти сведения?!
— Это не имеет значения. Комиссия, выделенная месткомом, проверила эти сведения и подтвердила их достоверность. В точках остаются несданными тонны лома. Там говорят, что этот металл задерживается по вашему распоряжению. Правда ли это?
Товарищ Ногталаров, развалившись в кресле, улыбаясь, заметил:
— Ну а как же? Распорядился, конечно, я.
— Почему?
— Эх, товарищ Гая-хала, тебе не понять моей политики.
— Какой политики?
— Некоторых моих соображений… Ты же знаешь, что в этом месяце наша контора план перевыполнила. Но ни ты, ни я не знаем, как будет обстоять дело в будущем месяце. Кто знает, что нас ожидает? Может случиться, что никто из жителей лома нам не даст. Как ты тогда выполнишь план, товарищ местком? Поэтому я распорядился, чтобы часть металлического лома придержали в качестве запасного фонда. Если в будущем месяце нам не сдадут достаточно лома, мы выполним план за счет запасного фонда. Вот о какой политике идет речь, товарищ Гая-хала! — Товарищ Ногталаров, очень довольный своим решением, откинув голову на мягкую спинку кресла, скрестил на животе пальцы рук.
— Знаешь ли ты, как называется подобный поступок, товарищ Ногталаров? — возвысила голос Гая-хала.
— Называется… политикой, товарищ местком!
— Нет, не политикой, а преступлением, товарищ заведующий!
— Что ты сказала? — спросил Ногталаров, вскочив. — Может быть, ты думаешь, что, задерживая эту дрянь, я собираюсь отвезти ее к себе домой? Имей в виду — товарищу Ногталарову придется выполнять план не только в этом месяце, но и в будущем.