Девочка лишь согласно кивнула головой и я отправилась с ней в гостиную, чтобы одеть на нее вторую туфлю и куртку, которая лежала сверху на рюкзаке. Я совершенно не побеспокоилась о своем внешнем виде, всего лишь наскоро причесавшись, так что уже спустя пять минут мы шагали на соседнюю улицу к остановке, на которой нас должен был подобрать, хорошо знакомый мне, тридцать седьмой автобус. Девочка не успевала за моими широкими шагами, и я хотела взять её на руки, чтобы ускорить процесс, но тяжесть рюкзака буквально клонила меня к земле. Еще год назад я бы не гнулась под подобным весом, но сейчас мой истощенный организм буквально стонал слипающимися легкими. В итоге к нужной остановке мы добирались вдвое дольше, чем когда-либо мне удавалось это сделать в одиночку.
Весь путь в автобусе я пыталась отдышаться, и у меня почти это удалось, как вдруг мы высадились напротив знакомого мне холма, по которому нам предстояло взобраться на Б***-стрит. Я пыталась не смотреть на сад, расположившийся справа от нас, в котором мы с Мартином год назад похоронили Гектора… Старалась не вспоминать о том, что по этому холму мы с Мартином когда-то скатывались на велосипеде, весело крича всякие глупости… Пыталась думать о том, как прежде я весело бежала по этой дороге в свой последний рабочий день… И вдруг на середине холма я поняла, что мне тяжело идти вовсе не и-за физического истощения — моя душа разрывалась на лоскутки от боли. Я остановилась и посмотрела вниз на Софи, скривившись от подступающих к глазам слёз. Девочка внимательно вцепилась в меня своим детским взглядом, что вдруг помогло мне собраться с духом и продолжить своё восхождение на Эверест.
Когда мы оказались на Б***-стрит, я всерьез думала, что я загнусь от одышки. Мы с девочкой снова переглянулись, и я поняла, что не мне одной так хреново. Тяжело дыша, она смотрела на меня как боксер, только что одержавший победу и просившийся на ручки. Протянув ко мне свои маленькие ладошки, девочка потерла миниатюрными пальчиками, явно выказывая желание аккуратненько залезть на меня. Но она это делала не так, как большинство детей — требовательно. Софи делала это так робко, словно боялась, что я могу её оттолкнуть. Я не смогла ей отказать. Взяв в руки дополнительные приблизительно двенадцать килограмм, я направилась в конец улицы, к дому под номером десять.
— Знаешь, для своего возраста ты может и не тяжелая, — гулко дышала я, — но, кажется, я сейчас загнусь…
В ответ девочка лишь серьезно посмотрела на меня, после чего неожиданно погладила мою раскрасневшуюся правую щеку, заставив меня остановиться. Я внимательно посмотрела на ребенка, убедительно хмыкнула и, собравшись с последними силами, направилась к нужному дому.