Я отвечаю сразу, подбавляя в голос бодрости, которой не испытываю:
– Конечно, запросто!
Весь день я убеждаю себя, что прекрасно себя чувствую и у меня в запасе еще много сил. Жизнь Челла и моя собственная зависят от нашей способности преодолевать границы своих возможностей. Я так преуспел в самовнушении, что сумел убедить и наземные службы.
Я снова отправляюсь на обратную сторону фермы проверять клапаны. Мы вошли в тень, становится холодно. Я не трачу силы на настройку системы охлаждения своего скафандра – даже это простое действие вызовет слишком сильную боль в руках. Лучше померзнуть.
В темноте я разворачиваюсь вокруг своей оси и вверх ногами. Видно только то, что находится прямо перед носом, как при погружении в мутной воде, и это совершенно дезориентирует. Во тьме все кажется незнакомым. (Одно из отличий российского подхода к выходам в открытый космос состоит в том, что, когда станция входит в тень, русские прекращают работу. Космонавты просто прикрепляются к боковой стороне станции и отдыхают, дожидаясь очередного восхода солнца. Это безопаснее – снижается риск совершить ошибку и переутомиться, – но они тратят в два раза больше ресурсов и совершают в два раза больше ВКД, потому что работают только половину времени, проводимого за бортом.)
Я начинаю двигаться в направлении, которое кажется мне правильным, затем понимаю, что ошибся, но не могу понять, ориентирован ли в нужную сторону ногами или головой. Я читаю вслух отметки дистанции – цифры на поручнях – в надежде, что Меган поможет мне сориентироваться.
– В темноте все выглядит непривычно, – сообщаю я.
– Поняла тебя, – откликается она.
– Неужели я не продвинулся достаточно далеко назад? Знаешь, дай-ка я вернусь к своему страховочному фалу.
Я предполагаю, что, найдя место крепления карабина фала, смогу сориентироваться.
– Мы работаем над тем, чтобы подогнать тебе солнце, – шутит Меган, – но это займет еще минут пять.
Я смотрю, как мне кажется, в направлении Земли в надежде уловить отблеск огней крупного города в 400 км подо мной. Если бы я знал, где Земля, то разобрался бы и в собственном местонахождении на ферме МКС. Я осматриваюсь, но вижу только черноту. Возможно, я смотрю прямо на Землю, но не обнаруживаю ни огонька то ли потому, что мы пролетаем над безграничными просторами Тихого океана, то ли потому, что мой взгляд устремлен в космос.
Я проделываю обратный путь туда, где прикреплен страховочный фал, но, оказавшись там, вспоминаю, что карабин моего фала крепил Челл, и я не знаю, какая именно это часть станции. Я совершенно дезориентирован. Минуту я просто парю в полной растерянности, раздумывая, что делать дальше.