Пока я доедаю буррито, Терри слизывает кленовый сироп с маффина. Мое следующее блюдо – пакет сублимированных овсяных хлопьев с изюмом. Порции маленькие, чтобы ничего не оставалось недоеденным, и мы часто съедаем несколько разных блюд за один присест. Нам предстоит долгое утро, и неизвестно, когда удастся сделать перерыв на ланч.
Мы с другими членами экипажа собираемся в американском «Лэбе» на ежедневную DPC (Daily Planning Conference) – конференцию по планированию – с Центром управления полетами в Хьюстоне, сотрудниками других площадок НАСА и их коллегами из России, Японии и Европы. Я замечаю, что адаптируюсь быстрее, чем в прошлый раз, как физически – к жизни в невесомости, – так и к соблюдению процедур, пользованию оборудованием, выполнению работ. Зная, что пробуду здесь очень долго, я иначе воспринимаю время. Бегу марафон, а не спринт. Поскольку я настроился на годичное пребывание, приходится постоянно напоминать себе, что иногда лучшее – враг хорошего.
Обычно конференция начинается в 7:30 утра по времени МКС. Я здороваюсь с Самантой. Из российского сегмента участвуют Геннадий, Миша и Антон. Когда все в сборе, Терри берет микрофон, прикрепленный липучкой к стене.
– Хьюстон, станция на канале связи «борт – Земля» – 1, мы готовы к DPC.
Космический центр отвечает жизнерадостным «Доброе утро, станция!», хотя в Хьюстоне сейчас 2:30 ночи. Несколько минут мы сверяем планы на день, главным образом связанные с захватом корабля Dragon. Временные рамки уже заданы, и мы окончательно определяемся, во сколько должны начать операцию, в каком состоянии находится грузовой корабль, соответствует ли его поведение ожидаемому, когда он окажется в определенном положении относительно станции. Когда все вопросы с Хьюстоном решены, нас передают Космическому центру им. Маршалла в Хантсвилле (штат Алабама). Хантсвилл сменяется Мюнхеном для координации действий с Европейским космическим агентством. Затем мы говорим с J-COM, японским Центром в городе Цукуба. Подходит очередь России, и Терри уступает место космонавтам, произнеся по-русски: «Доброе утро, ЦУП, Москва. Антон, пожалуйста». Антон берет микрофон, поскольку он отвечает за российский сегмент и руководит планеркой с русскими. Их стиль совещания резко отличается от нашего: Земля спрашивает космонавтов, как они себя чувствуют, что в моем представлении пустая трата времени, поскольку в ответ неизменно слышится «khorosho». Иногда я подбиваю космонавтов ответить «не особенно», «так себе» или даже «дерьмово», но не помогает даже подкуп.