В плену у краснокожих (Третьяков) - страница 14

- Из какого дупла? - поразился Витамин.

- Я увидел вещий сон, и Великий Дух сообщил мне, что… - начал было Игорек, но краснокожие не выдержали:

- Дезертир один от вас есть! - заорали они.

- Все ваши военные тайны выдал! Эге!

- За рыбу! Хи-хи-хи!

- Хотите глянуть? - опять подмигнул Витамину Владелец Железной Секиры. - Пошли, тихо!

Смешанная толпа краснокожих и поселенцев вышла к озеру. На берегу под кустиком спиной к ним сидел Виталька и просовывал хворостинку сквозь жабры толстого бронзового карася.

- Эй, рыболов! - позвал Игорек.

Виталька обернулся и уронил хворостинку вместе с карасём:

- И вы, значит, тоже?.. Я так и знал… думаю…

Игорек молча взял его за плечо и вывел на тропинку:

- Видишь эту тропинку, ты, трус? Иди по ней как можно быстрее и не оглядывайся. И чтоб след твоего мокасина не видели в окрестностях этого озера на пять миль. Вороны голодны. Ну!

Виталька поглядел на лица краснокожих и, втянув голову в плечи, бросился прочь по тропинке.

Владелец Железной Секиры хлопнул оторопевшего Витьку Витамина рукой по спине:

- Ну как? То-то! У нас всё - будь уверен! Не как у вас. Пойдём поговорим у костра…

Раньше это был хороший крепкий шалаш. Он назывался вигвамом. В нём обитало могучее и хитрое индейское племя. В обычное время все индейцы жили по улице Садовой в посёлке Зеленоград.

Сейчас, размытый дождями, вигвам обветшал, стенки его продырявились.

Случилось это потому, что вождь племени Игорек целый месяц гостил в деревне у бабушки. Приехав, он отправился проведать свой вигвам на берегу лесного озера, но никого из ребят там не застал, один только щуплый длинноносый Борька, по прозванию Буратино, обняв исцарапанные коленки, скрючился на берегу, уныло поглядывая на неподвижную закидушку.

Ребята залезли в шалаш и принялись горевать.

- Разваливается наш вигвам… - печально сказал Буратино, - теперь ему только и дела - разваливаться… Разбрелись все индейцы кто куда…

Игорек подумал.

- Так и полагается, - сказал он. - Должно же племя в конце концов когда-нибудь погибнуть? Чтобы вождь его мог одиноко умереть в своём вигваме… Вот как сейчас мы с тобой. Могикане, на что было могучее племя, и то вымерли.

- Это верно, - подтвердил Буратино, - даже последний из могикан вымер.

Они немного посидели молча, предаваясь горестным мыслям.

- А что сейчас ребята делают? - спросил Игорек.

- Кто что… - пожал плечами Буратино. - Пришёл я к Стаську, спрашиваю у матери: «Стасёк дома?» А она смеётся: а то где же, говорит. Он у нас с некоторых пор на потолке проживает, вроде домового. Его, говорит, теперь голой рукой не хватай: в науку ударился. Смотрю - верно: выглядывает Стасёк с чердака в окошечко: лезь, говорит, сюда. Залез я к нему, а у него там столик, стульце. Сидит - читает. Три здоровенные толстые книжки, как утюги. Называются «Основы жизни». Только две картинки дал из своих рук поглядеть: на одной - бой скорпиона с бихоркой - такой страшный волосатый паук, на другой - человек двухголовый. Буду, говорит, изучать всё по порядку, с первой до последней странички. На стенке у него гвоздиком бумажка прибита, на ней написано, по скольку ему в день страничек заучивать. Говорит: «Уже всё введение до конца изучил, дошёл до первой главы «Элементарный организм». Знаешь, что такое цитология?» Нет, говорю, не знаю. Ну, скажи. Был, говорит, такой учёный - Треверинус… Да как закричит: «Чего смеёшься? Пришёл мешать, да ещё смеёшься! Зажилил весной мою черепаху, а сам смеётся! Уходи отсюда!» Чуть меня с чердака не спихнул!