— Я ведь просто хочу помочь, — сказала Энди.
Лейси со вздохом улеглась на спину.
— Да, знаю, — буркнула она. Немного помолчав, Лейси положила руку на колено сестры и добавила: — Поверь, Энди, я ценю это. Очень ценю. Но со мной и так все будет в порядке, так что не беспокойся за меня.
Энди вопросительно взглянула на нее.
— В самом деле? Или опять станешь притворяться?
— В самом деле, — ответила Лейси. И она не лгала, так как была почти уверена, что после смерти родителей и жениха ее уже ничто не сломит — даже потеря Элая.
А может, она снова себя обманывает? Ведь ей сейчас было ужасно плохо, и она по‑настоящему страдала от разлуки с Элаем, так как была абсолютно уверена: он любил ее так, как не любил еще ни один мужчина.
Но Лейси дала ему хороший совет, когда сказала, что за любимых надо бороться. Себя она тоже любила, вернее — уважала, и именно чувство собственного достоинства помогало ей вставать каждое утро и отправляться в студию, невзирая на боль. Ей сейчас было очень тяжело, но Лейси считала, что держится отлично.
— Знаешь, Энди, этой осенью все пошло… совсем не так, как хотелось бы. Было множество резких поворотов, без которых я бы вполне обошлась. Но этот опыт помог мне пережить потерю Ланса. Я впервые побывала в туре и написала много хороших песен. А еще я уверена: мой новый альбом был бы другим, если бы я не прошла через все это. — А если честно, его бы совсем не было. — Так что опыт вышел болезненным, но полезным.
Энди с улыбкой взглянула на сестру.
— Это ты про то, что надо страдать, чтобы писать песни?
«Вот тебе и поняли друг друга…» — со вздохом подумала Лейси.
— Нет, Энди, я про другое. Но давай забудем про страдания хотя бы на время.
— Да‑да, конечно, — закивала Энди. — И знаешь, что я хочу тебе сейчас сказать? — Лейси вопросительно взглянула на сестру, а та заявила: — До моего девичника осталось всего два часа.
С этими словами Энди выскочила из укрытия. «Домик» такого не выдержал и окончательно рухнул.
— Да, хорошо. Выходит, теперь я судья? — спросил Блейк.
«Как странно… — подумала Лейси. — Такой умный мужчина, владелец успешного бизнеса — и никак не может запомнить правила игры «Карты против всех»[16]. Или, может быть, он тешил себя иллюзиями, что если будет тормозить, то все решат перейти на «Монополию»?»
— Слава богу, у нас не так много друзей, иначе ты бы до ночи выбирал самую смешную карту, — проговорила Энди.
— И‑и‑и‑и!.. — снова раздался хриплый голос. Это был Пирс, в прошлом — алкоголик, с которым сестра познакомилась, когда временно работала барменшей. Сегодня они обнаружили, что Пирс пытается заменить спиртное травкой. Он вел себя довольно странно, но все‑таки не раздевался на виду у всех. Что ж, уже хорошо.