Александр Константинович откинулся в кресле, стараясь держаться подальше от распространяющегося табачного дыма.
– Это очень хорошо, но какова цель вашей деятельности, вашей жизни?
– Цель моей жизни? – переспросил фабрикант. На его лице впервые появилось недоумение. – Как и вашей: славно погулять, достойно пожить и передать состояние наследнику. Дети – вот цель моей жизни. Я должен дать им хорошую жизнь.
– Дать им хорошую жизнь, – повторил Александр Константинович. – А для чего? Для смерти? Вы их родили, вырастили, ухаживаете за ними для того, чтобы они умерли сытыми и в дорогих костюмах? Вы выращиваете их для смерти. Точно так же, как выращивают на убой свиней.
– Что вы, право? Какая-то чепуха.
– Не-е-т. Это не чепуха, Михаил Аристархович. Это правда. Я верую в жизнь вечную, а вы – в вечную смерть. Умрёте, и прах ваш изгниёт в земле, и по прошествии времени навсегда исчезнет тело фабриканта Барсукова, превратившись в пыль…
– Прямо по Библии говорите, Александр Константинович, – улыбнулся собеседник, думая, что поймал оппонента в силки. – Не так ли сказал Господь Бог Адаму? По смерти своей обратится он в землю, из которой и взят был.
– В землю обратилось его тело, но не душа. Душа неистребима, неуничтожима и бессмертна. И после распятия Иисуса Христа, – при этих словах граф перекрестился. – … душа Адама вознеслась на небеса. Вот так-то. Вы верите, что обратитесь в ничто, а я верю, что душа моя будет существовать вечно.
– Ну, желаю ей не соскучиться. Мне порой невыносимо полчаса сидеть без дела, а вы приготовились вечность блуждать в райских кущах, – засмеялся Барсуков. – Не надоест вам на протяжении сотен веков кричать «Осанна»?
Сидевший рядом Отто Германович улыбнулся.
– Очень смешно, Михаил Аристархович, – с видом неподкупного прокурора произнёс граф. – Я бы посоветовал вам быть разборчивее в высказываниях. А то окажется, что Бог существует, и придётся за свои слова отвечать.
– Ну, хорошо, Александр Константинович. Вы знамениты на пол-империи своей безукоризненной логикой. Смотрите, Господь создал людей из-за своей любви – Адама и Еву. Он создал для них чудесный райский сад и запретил есть с одного-единственного дерева познания добра и зла. Что было дальше, нам всем хорошо известно. Но для меня тут же возникает множество вопросов: христианский Бог является Всемогущим, Всеведущим и знающим будущее мира, но не предусмотрел появления в саду дьявола, вселившегося в змею, не увидел, что дьявол искусит людей. Не таким уж и Всеведущим выглядит христианский Бог уже на первых страницах Библии. Для чего стоило, вообще, сажать это запретное дерево?