– Каким же ядом убийца отравил свою супругу?
– Не цианид, не думайте. Обыкновенный стрихнин.
– Господа, я рад, что оказался полезен вам, но мне пора возвращаться, – улыбнулся граф и распрощался со служителями правосудия.
Судебный следователь хмуро посмотрел вслед удалявшейся фигуре графа.
– Лев Борисович, зачем вы придумали эту историю про Торопина? Он ведь ничего нам не рассказал о намерении Барсукова устроить фальшивую смерть. Неужели вы действительно думаете, что граф мог отравить?
– Какая чушь! Конечно, нет, – фыркнул следователь. – Но задирать нос этому любителю я не позволю. Живо отнеси эти конверты на анализ. Потом – сразу ко мне. Если я усну – буди. Вторую ночь не могу выспаться.
По мере приближения к барсуковской усадьбе усиливались угрызения совести. Граф Соколовский крутил в руке светло-коричневый пузырёк, полученный от Марфы. Он так и не рассказал Утёсову о романе Аннушки и Павла Барсукова, о найденном в пиджаке Павла светло-коричневом пузырьке. Не смог. Надменные слова Утёсова задели его самолюбие. «И так вы всё знали. Значит, я следствие ни в чём не опережаю? Посмотрим, как же вы вычислите убийцу», – усмехнулся про себя граф. И всё-таки совесть болезненно скреблась внутри. Историю про разбитый пузырёк Александр Константинович придумал ещё утром, желая скрыть от Утёсова существование второго пузырька с возможным ядом. В конвертах были разные порошки. В первый граф отсыпал содержимое пузырька, полученного от управляющего, а во второй – порошок из пузырька, найденного в пиджаке Павла Михайловича.
Нахлынувшее чувство превосходство заглушило голос совести. Столичный сыщик самодовольно ухмыльнулся и спрятал флакончик, о существовании которого Утёсов пока даже не подозревал, во внутренний карман пиджака. Граф ещё ничего не знал об очередном происшествии в барсуковской усадьбе. Хотя он был просто-таки обязан предположить нечто подобное.
Глава тринадцатая
Ещё один тщательный обыск
– Пулев уехал! Проворонил ты, Константиныч, убийцу!
– Тише, – цыкнул языком граф и строгим взглядом смерил свою служанку. – Как это уехал?
– А вот так! Часа два назад вышел из дома с жёлтым саквояжем – и ищи-свищи ветра в поле, – подпрыгивая слева от Соколовского, болтала Марфа, приближаясь вместе с ним к барсуковскому дому с колоннами. – А только что, перед тобой прямо, слуга его уехал. Набил повозку хозяйскими вещами – и на вокзал.
– Да ты что, – задумчиво проговорил Александр Константинович. – Не могу сказать, что огорчён его отъездом, хотя такая внезапность, конечно, настораживает. Значит, старого мухомора что-то поторопило. Стал бы он уезжать, когда его здесь содержат абсолютно бесплатно. Утёсова оповестили?