«Это я в детстве?» – защита сознания начинает поддаваться программе Орочимару.
– Да, слабые ничего не могут сделать. Я был слаб… Поэтому мой клан стёрли с лица земли… – залитую светом пустоту сменяют картины залитого кровью квартала, тела соседей, лужи крови, разбросанное оружие. – И все погибли… – лежащие друг на друге родители, проткнутые насквозь катаной. – Нет… Ты! Ты дал им умереть! Ты просто смотрел… – картины уничтожения клана, показанные Итачи с помощью Цукиёми. – Если бы ты был сильнее…
– Ну всё, хватит! – я наконец пробился непосредственно к сознанию Саске и оборвал опутавшие его ментальной сетью нити.
– Наруто?!
– Не кричи так, твои мысли здесь и так слишком громкие. Я сейчас, один момент, – поворачиваюсь к созданному Орочимару фантому, который так и не обратил на моё появление внимания, продолжая что-то бормотать, но из-за оборванных нитей его слова оставались беззвучны. С моей руки срывается струя Сумеречного Пламени и за секунды полностью поглощает ментального паразита. – Ну вот и всё, теперь можно поговорить.
– Наруто, что ты здесь делаешь? И где мы?
– В твоём сознании, разумеется, а тут я благодаря тому, что, закрывая тебя, получил такую же печать, и тому, что сейчас вливаю в тебя свою кровь. Ну и, конечно, навыки общения с Кьюби в своём внутреннем мире помогли.
– Что это было? Я сейчас…
– Видел далеко не лучшие моменты своей жизни, я тоже. Это была ментальная программа в проклятой печати, поставленной Орочимару, цель, как я понял, в том, чтобы ты рано или поздно разочаровался в Конохе и пришёл обучаться к нему.
– Ты тоже всё видел?
– Да, – Саске задрожал.
– Я должен стать сильнее, чтобы убить его!
– Думаешь, что Итачи сделал это в одиночку? Даже если он и вправду вырезал весь клан один, то нужны были ещё человек двадцать, чтобы удерживать изолирующий барьер над кварталом, а ещё кто-то должен был что-то сделать с АНБУ.
– Думаешь, я дурак?! Я это и сам прекрасно понимаю! У него были союзники, но я не знаю кто, зато я знаю об Итачи!
– Ну, кто был союзником, в общем, и так понятно, – глаза Саске расширились. – Кто-то из старейшин Конохи, скорее всего, Данзо с его Корнем АНБУ, только у него хватит сил и влияния на проведение такой операции. К тому же это уже не первый раз.
– Что?!
– Ты слышал о клане Узумаки?
– Это твоя фамилия, но про такой клан я никогда не слышал.
– Был такой клан в Стране Водоворота, союзник Конохи и даже чуть ли не побочная ветвь клана Сенджу. Узумаки специализировались на запечатывающих и барьерных техниках, их гербом служила та спираль, которая сейчас красуется на всех жилетках у чунинов и джонинов. Жена первого Хокаге была принцессой клана Узумаки и первым джинчурики Девятихвостого. Моя мать тоже была Узумаки и джинчурики, во время моего рождения печать, сдерживающая Лиса, ослабла, и он вырвался. Но я отвлёкся, клан Узумаки был уничтожен во время последней Великой Войны, причём неизвестно кем, неизвестно когда и неизвестно как, а проведённое Конохой расследование ничего не дало. Большая часть клановых техник исчезла, немногие выжившие разбрелись по миру, а моя мать попала в Коноху. За всю войну ни одна из сторон конфликта так и не взяла на себя ответственности за уничтожение моего клана. И это при том, что поселение Узумаки было настоящей крепостью, а сам клан немногим уступал по силе клану Учиха. Согласись, это довольно странно – не использовать такой козырь для деморализации противника. Так что, как видишь, между нами очень много общего.