Яркая белая вспышка на миг ослепила меня, я, потеряв ориентацию, ощутил, как падаю неизвестно куда. Всё вокруг было белое, меня вертело и бросало во все стороны, тошнило, кружилась голова, и татуировка на шее горела нестерпимым жаром. А потом я приземлился, резко и жёстко, едва не переломав ноги, явно с большой высоты.
Всё вокруг было белое и очень холодное. Мне потребовалась непростительно долгая секунда, чтобы сообразить, что я оказался погребён под слоем снега. Секунда, едва не обернувшаяся для меня концом всего. Вокруг ноги что-то обвилось, сдавило так, что из глаз брызнули слёзы, а следом меня резко выдернуло на воздух.
Ледяная пустыня. На много миль вокруг нет ничего кроме снега, льда и неба такого глубокого синего цвета, которого мне никогда прежде не доводилось видеть. Это было бы даже красиво, если не Ловец Снов, затащивший меня сюда. Здесь он несколько преобразился, из непонятной бесформенной массы щупалец стал похож на гигантский фиолетовый шар с короткой шерстью и множеством всё тех же щупалец, вот только теперь каждое из них заканчивалось зубастой отвратительной пастью. Два глаза неотрывно смотрели на меня, пока одно из щупалец поднимало меня над снегом всё выше и выше, так, чтобы я оказался вровень с ещё одним ртом, на этот раз уже основным, расположенным аккурат под глазами.
Он поднёс меня к своим глазам, и мы посмотрели друг на друга. Это словно игра в гляделки, но только нечестная — я проиграл заведомо, даже начинать не было смысла. Зато при этом я донельзя чётко ощутил Амулет, настолько ясно, что мгновение спустя даже увидел его перед собой — чуть выше глаз монстра, на его макушке. Он действительно был таким, каким его изобразил на том рисунке неведомый художник — большой огранённый фиолетовый драгоценный камень в серебряной тонкой оправе, но без цепочки. Он рос прямо из макушки и оказался передо мной настолько близко, что мне всего-то и нужно было, что вытянуть руку и вырвать его с куском мяса.
Монстр расценил это как мой проигрыш и довольно зарычал, облив меня своей вонючей слюной, больше похожей на слизь.
— Ну и урод же ты! — с отвращением воскликнул я.
Один взмах топора, все ещё сжимаемого моей рукой — и амулет падает в снег. Монстр ошарашенно замер. А потом неожиданно выпустил меня, вернее, я выскользнул из его ослабшей хватки. Плюхнулся вниз, нашарил артефакт и вцепился в него так, словно в нём было моё спасение. В какой-то мере так и оказалось. Видать, Ловец Снов как-то связал себя с этой побрякушкой, раз уж она росла из него словно рог, и когда он её лишился, то ему только и оставалось, что сдохнуть. Он загорелся, вспыхнул весь и внезапно, за несколько секунд сгорев дотла и оплавив снег вокруг и под собой. И затем бесследно пропал, уже окончательно и навсегда.