— Ты амбициозна, я смотрю, — усмехнулся я. — А можно мне задать ещё один вопрос? Хоть решения я уже не изменю, но хотел бы ещё кое-что спросить.
— Ты точно не передумаешь?
— Я думаю, мы с тобой поняли другу друга и пытаться что-то изменить бессмысленно.
— Ну что ж, тогда задавай.
— Как мне теперь быть с вашими? Я бы не хотел оглядываться каждую минуту, опасаясь, что в спину прилетит "неспящая" стрела в надежде на то, что выпадет "легендарный" лук. Да он квестовый и его выбить невозможно. Но кто об этом знает? Когда всё закончится, я бы не хотел, чтобы у меня возникали проблемы с вашими мемберами. Ведь злоба может накапливаться и "лучший лук Вальдиры", как ты сказала ранее, может в один день вспомнить обо всём...
— Какой ты грозный! У-у-у-у! — засмеялась она, но опять быстро стала серьёзной. — Тебе придётся принять такой ответ: пока наши интересы не пересекутся, тебе не о чем волноваться. Но если нам придётся столкнуться кланами, тут уж извини — это игра. Ни мы, ни, я надеюсь, ты не спрячем головы в песок... Интересы клана прежде всего, как я уже говорила. И рассматривая твою просьбу с этой стороны, никаких гаратний я не дам. Если того будет требовать ситуация — не обессудь. Но... скажу ещё раз — мне жаль, что ты делаешь такой выбор. Я его уважаю и ты хорошо аргументировал, но от этого он не стал мне нравиться больше. Я дам тебе ещё сутки на раздумье. Внесу в список контактов и напиши мне в личку, как решишь.
— Спасибо, но не стоит, — сказал я. — Я не брошу ни своих друзей, ни клан... Может, тогда пойдём уже отсюда? А то я стесняюсь перед тобой стоять голым.
— Ага, стесняешься, как же, — усмехнулась Баронесса и её взгляд на секунду расфокусировался. Непрозрачный пузырь исчез, явив нас народу.
Возле алтаря воскрешения ничего не изменилось. Бывшие союзники, окружённые высокоуровневыми игроками клана "Неспящие", молча стояли на местах и ожидали развязки. Когда заклинание деактивировали, первым делом я увидел лицо Крестоносца. И он, и его жена не скрывали своего волнения. Самовлюблённый глава клана заметно нервничал. Ему это было несвойственно, но я заметил. Анорсель была более спокойной, но руки её выдавали. Я уже как-то видел, что когда она переживает, руками гладит одежду на бёдрах, будто там есть складки. Я сразу захотел её успокоить, но мне этого сделать не дали.
— Ну что ж, дорогие зрители, — звонким голосом произнесла Баронесса, вновь одевая на себя личину весёлой, но крайне опасной пантеры. — Все могут быть свободны. Мы с Водоносом поговорили и нам всем незачем торчать тут. Можно расходиться по домам.