— Я люблю тебя, — сказала я ему вслед, не поднимая на него глаз.
— Я знаю, но не понимаю, за что.
Я сидела в кабинке и наблюдала, как мой брат исчезает из виду. Он шел вниз по Четвертой авеню. Даже когда мои глаза уже не различали его фигуру, я вглядывалась в ночь, веря, что могу вернуть его себе силой своего взгляда. Но ничего не вышло. Я положила голову на руки, и слезы начали капать на ткань моего жакета.
— Эй.
Я подняла голову. Передо мной стоял Джейк. Не говоря ни слова, он молча скользнул на место, которое только что занимал Эйс. На Джейке была черная джинсовая куртка, надетая поверх серой футболки. Я быстро вытерла слезы, не желая, чтобы он заметил, что я плакала.
— Это совпадение? — срывающимся голосом обратилась я к нему.
Я была уверена, что веки у меня в этот момент были красными.
— Нет.
Я задумалась.
— То есть ты за мной следил.
— Я боялся, что ты потеряешь голову. Все-таки ты решила узнать все до конца. Я подумал, что ты отправилась на встречу со своим так называемым отцом, а время-то — середина ночи.
Я ничего не ответила, и тогда Джейк добавил:
— Я решил, что тебе может понадобиться поддержка.
— Значит, ты следил за мной, — повторила я. Я даже не могла бы сказать наверняка, чего в моем голосе было больше — страха, недовольства или приятного удивления.
Наверное, все-таки я склонялась к тому, чтобы выразить свое недовольство.
— Кто это был? — спросил Джейк, наклоняясь к окну, как будто надеялся увидеть за ним Эйса.
Я никогда в своей жизни не сталкивалась с такой ситуацией и не знала, как правильно на нее реагировать. Но я никогда не относилась к той породе отчаявшихся и неуверенных в себе женщин, которые находят такое поведение мужчины сексуальным. Нет, наоборот. Мне оно представляется как неуважение к женщине и действует на меня как холодный душ. Я ощутила смущение. С одной стороны, Джейк дал мне понять, что переживает из-за меня, но с другой — ему никто не давал права вмешиваться в мою личную жизнь, и у меня было огромное желание смахнуть прямо на него остатки шоколадного коктейля.
— Не знаю, какое отношение это имеет к тебе, — наконец сказала я.
Мои слова прозвучали еще грубее, чем я ожидала.
В кафе вдруг воцарилась тишина. Я оглянулась. Большая компания разошлась. Огни, мигающие под самым потолком, отбрасывали неровный свет на лица людей, сидевших в зале. Возле двери расположилась какая-то парочка, увлеченная разговором. Двое панков были заняты своей картошкой фри. Их оранжевые пальто (модные в позапрошлом сезоне) казались какими-то обвисшими. Пожилой мужчина попивал кофе, а за стойкой стояла официантка, плоскогрудая девушка с редкими волосами, вся в прыщиках. Она притворялась, что занята чтением романа, но на самом деле внимательно прислушивалась к нашему разговору.