— Вот, надеюсь, что не слишком грубые стежки, — вручила она одежду владельцу. Шуга не стал разглядывать вещь, будто бы придираясь к качеству работы, а просто взял и перекинул через подлокотник, хотя взгляд мельком не выявил никаких заметных изменений. Куртка была чистой и целой.
— Спасибо! Ты рукодельница, — девушка неуверенно помотала головой и забранные в хвост волосы забавно поколыхались туда-сюда. Шуга указал на стул рядом. — Посидишь со мной? Давай чаю попьём?
— Не знаю, хорошо ли… — оглянулась она к служебным помещениям.
— Да брось, ты ж не в ресторане трудишься, — молодой человек со знанием дела посмотрел на барменшу, которая, пусть даже и совмещала это с должностью администратора, начальством Хане не очень-то являлась. — Ни руководства, ни камер, ни охраны — никто ничего не скажет, садись! — Хана с последними сомнениями поглядела назад. — Если, конечно, твоя книга не настолько увлекательна, что по сравнению с ней со мной сидеть скука смертная, — отринув окончательно нерешительность, официантка придвинула к себе стул и села.
— Нет, я так, по учебе читала… экзамены скоро, — вздохнула она, и, не умея поддержать беседу, завозила пальцем по белой столешнице. Сахарный передумал пока что отвлекаться на чай и не попросил принести его.
— Ну да, ну да, учеба — дело такое! Хотя, откуда мне знать? — посмеялся он, не имевший высшего образования. — Ты всегда до такого позднего часа работаешь?
— Да, смена заканчивается каждый день одинаково, — покивала она.
— А парень у тебя есть? — спросил Шуга настолько просто, но внезапно, что Хана залилась краской.
— Нет, а… — ей подумалось, что вопрос задаётся с каким-то умыслом, и надо сразу разобраться с этим, что ей нравится другой, и, несмотря на всю благодарность, она не может, и тому подобное, но предложение её было прервано:
— Так заведи! — настоятельно порекомендовал Сахарный. — Должен же тебя кто-то встречать и провожать, иначе опасно в такое время одной болтаться. Непременно нужен хахель.
— Хахель? — повторила девушка и расслабилась. Слава Богу, подозрения были напрасными! — Кто же заводит парней только ради этого? Заводят собак, чтоб охраняли, с молодыми людьми должно как-то по-другому получаться…
— Так, мы вроде вчера выяснили, что разницы между парнями и животными особо нет, — подмигнул Юнги. — И охраняем мы очень неплохо, так что прими к сведению совет, — Хана хохотнула. — Что?
— Да так… подумалось. Когда ты спросил о парне, я хотела тебе сказать, что у тебя же есть девушка, зачем тебе?
— Девушка? — непонимающе прищурился Шуга. Щуриться было одной из его неистребимых привычек; любопытство, презрение, подозрение, очарованность и даже голод выражались сужением глаз, одинаково загадочно смотрящих и на врага, и на вожделенный пирожок с мясом.