Деревянная высокая кровать стояла посередине, заправленная покрывалом в теплых тонах, с неброскими цветочными узорами и оборками по краям, свисающим к полу. Окно под наклонной крышей, нисходящей к нему, было занавешено полупрозрачным шифоном, к которому кто-то прикрепил тканевые снежинки. Мишура и серебряный «дождик» висели на стенах и над зеркалом у шкафа. Я обошла кровать и привычно выглянула в окно. Я везде всегда проверяла пейзаж за окном. Да наверное, многие люди так делают, когда себя нечем занять. Рави стоял у двери, осматриваясь, будто был здесь в первый раз, хотя чья-то сумка с вещами, развороченная и наполовину опустошенная, лежала на стуле.
— Иди веселиться к одногруппникам, — чувствуя его, обычное при незнакомом человеке, смущение и растерянность, предложила я. — Мне тут будет нормально, я тихо посижу.
— Да ничего, я побуду недолго. — Рави, в ознаменование своих слов, сел на край кровати, подойдя к ней.
Я хотела ещё что-нибудь добавить, но не нашлась что. У меня создавалось ощущение, что он просто не доверяет мне и боится, как бы я чего не натворила, всё ещё не убедившись, что я не какой-нибудь злостный сасэн-фанат. Напряженная пауза затягивалась. Я начала вертеть глупые снежинки, мнущиеся в пальцах, но распрямляющиеся, как только их отпускаешь. Надо было как-то разорвать эту тишину.
— А… как к тебе лучше обращаться? — задала я мучавший меня вопрос.
— Рави, — быстро ответил он, обернувшись через плечо. Что-то подсказывало мне, что пока мы молчали, он всё равно думал обо мне. Но ни что-нибудь хорошее, а как, например, сплавить меня поскорее. Я тоже стеснялась малознакомых людей, но почему-то, когда спешила сюда, думала, что и айдолы раскованнее и сразу же общаются запанибрата, и что я, окрыленная и влюбленная, буду порхать кокетливой и соблазнительной бабочкой. Но всё, что произошло со времени моего прибытия, угасило воодушевление, хоть и не убило его окончательно. — А тебя как зовут? Я как-то не додумался поинтересоваться сразу, извини.
Я представилась, и он сказал дежурную фразу о том, что ему очень приятно. Ну, конечно. Только тон его говорил о другом. Мне надоело глядеть в неменяющийся вид за стеклом, и я осторожно приблизилась к постели, присев на противоположный её край.
— Серьёзно, я не буду воровать, греметь, и фотографировать. Иди вниз. — меня саму уже тяготила обстановка.
— Нет, ты что, я даже не подумал! — Рави развернулся ко мне, закинув одну ногу на покрывало. Я смутилась под его взглядом и отвела глаза. Вдруг он резко добавил. — Ладно, кому я вру? Вообще-то, ты действительно немного подозрительная, так что я не хочу оставлять тебя без присмотра.