– Что? – вяло спросила я.
– А давай, ты сейчас к нему пойдешь и сделаешь что-нибудь, чтобы он больше не злился?
– Я только от него избавилась…
– Морра, ты должна меня спасти.
– Ты сама согласилась пойти в гости к Кадаю. Сама и огребай.
– Он твой друг! – не сдавалась волчица, но мне тоже было что сказать.
– Но на его предложение согласилась ты.
– Как Илис вообще узнал, что мы к лорду Тэлавиру ходили? – всплеснула руками она. – Ты ему рассказала?
– Шаль.
Ная приуныла и легла, снова закинув мою руку на себя. Она была в печали, и я могла ее понять.
– В последний раз он на меня злился на втором курсе, – печально сообщила волчица.
Мы немного помолчали. Ная вспоминала те ужасные времена, а я просто наслаждалась покоем.
– Морра, ты мне только скажи: а новый лорд Тэлавир хотя бы свободен?
– А что?
– Хочу понять, есть ли за что страдать…
Я представила несчастного, сидящего в осаде аспида и невольно улыбнулась. Есть все же справедливость в этом мире. Не знал он, на что себя обрекает, когда очаровывал волчицу. Ой, не знал.
– Совершенно свободен.
Наю новость обрадовала. Воспряв духом, она задумчиво спросила:
– Леди Наяра Тэлавир… звучит?
– Звучит, – злорадно согласилась я, предчувствуя страдания змея. Кому там у людей принято молиться? Многоликому? Надо бы как-нибудь в храм сходить, поблагодарить. – Как я понимаю, директор может спать спокойно?
– Грэнар слишком сложный тип, новый лорд лучше. Только имя у него плохое, – вздохнула Ная. – Кадай… Прямо как сбежавшего аспида Керста зовут.
– Ты только ему об этом не говори.
– Что ж я, совсем с ума сошла? – проворчала она, поворачиваясь ко мне лицом и отвоевав себе еще немножечко пространства.
– Э-э-э… Ная, если ты спать хочешь, то, может, на свою кров…
– Мне лень.
Градус благодарности Многоликому значительно понизился. Отстрадав весь день, я продолжу страдать еще и ночь.
Не утешало даже то, что неизбежная встреча Наи с Илисом должна была оставить такой же неизгладимый след в ее памяти, какой хозяин успел за день вытоптать в моей.
Глава седьмая. Лечительная
Трагедия не заставила себя ждать. Илис поймал волчицу в столовой. Схватил, улыбнулся зловеще и оттащил подальше, чтобы на глазах у удивленного Тайса добрых пятнадцать минут что-то втолковывать поникшей Нае. Она молчала, опустив взгляд, он говорил.
– Что происходит? – полюбопытствовал рыжий на десятой минуте этого трагического действия.
– Бесчеловечная расправа над нелюдем.
Нехорошо, наверное, но мне волчицу было совершенно не жаль. Меня вчера весь день прессовали, а ее и часу не промучили.
За стол Ная вернулась подавленной, с глазами полными мировой скорби.