Я совсем забыла про нее. Она налетела на меня как вихрь, оттесняя от ворот. Мой испуганный возглас, отчаянный лай Полкана — ничто не могло заглушить Глашин голос, если она была взволнована.
— Нашлась! Иринка нашлась! — завопила она так, что я прижала руки к груди, а подоспевшая Масма-апа схватилась за голову.
Из распахнутой калитки выбегали ребята — большие и маленькие. Ясно было, что здесь царил переполох.
— Я же говорила, — призывая всех ребят в свидетели, кричала Глаша, — Васька потому к нам с тобой долго не выходил, он в кустах сидел! Сторож все возле дома ходил да ходил, Ваське-то и не пройти. А потом он Илюшку подозвал, они заведующего Петрова вызвали да всё ему рассказали. За нами бросились, а нас нет. Я тоже по парку плутала, а тебя-то и вовсе нет и нет. И Полкана твоего нет! Не дождались, убежали! Я им говорю, она небось за Мосягиной девчонкой сама в дупло полезла! Уж как мы все искали! И так и с фонарями! Никакого дупла! И сейчас все ищут и не найдут! А Нияз-то! Слушай, Иринка, сейчас Нияз девчонку откуда-то принес! Ту самую, Мосягину! Ты про нее еще говорила, что она будто бы в дупло провалилась. Она, кажется, помирает! Опять ты, что ли, про дупло наврала? Мать-то твоя — тетя Лена — ищет сама по всему парку. «Только бы, говорит, найти, Глашенька. Ни в жизнь никуда от нее не поеду». Никуда теперь от тебя не поедет, вот увидишь.
Вокруг стоял оглушительный шум, все лезли друг на друга, очевидно желая посмотреть: какая такая эта Иринка, которая нашлась? Даже красноармеец, обнимая рукой винтовку, через головы ребят разглядывал меня. И тут Глаша, вдохнув побольше воздуха, распираемая новостями, понизила голос до энергичного шепота:
— Грузовик с красноармейцами приехал, с ними главный ихний Сафронов. Митька-то разыскал ведь его! Они Булкина сразу стали хватать, руки ему замотали назад и увели куда-то в дом, сказывают, в чулан заперли, да еще караулят, небось не выпрыгнет. А сторож как раз и заходит в ту калитку. Как увидел красноармейцев, из кармана наган хвать! Да в Сафронова — бах! Ей-богу, если не веришь! Не попал. Его сзади схватили. Теперь нечего тебе бояться, связали их, связали! А Витька Рябухин — ты ни за что не догадаешься! — он же с ними заодно! Он ничего себе не знает, в калиточку входит спокойненько, увидел красноармейцев и побелел. Пятится, пятится… Ну и его тут сразу цап-царап! Теперь все! Теперь тебе уж нечего бояться! — забыв про шепот, ликовала Глаша.