Конечно, они уже знали об аресте их командира, но в отличие от кадровых частей Лейб-гвардии, недавно забритым в армию нижним чинам запасных полков командир этого самого полка, где они временно "обучались", вовсе не был таким уж родным отцом-командиром, поэтому ожидать каких-то движений и ропота по этому поводу не приходилось. Скорее это заставляло их быть более осторожными, придерживаясь принципа "если уж полковник пошел под трибунал, то очень уж суров царь-батюшка, остальным нужно поостеречься, не гневить лишний раз и на рожон не лезть".
Я стоял на возвышении и смотрел на них. Честно сказать, поймал себя на мысли, что если запасные батальоны прославленного Преображенского полка выглядят так... как бы это сказать, ну, не очень стройно и презентабельно (и это во время Высочайшей встречи!), то страшно даже предположить, как же выглядят другие запасные полки! Нет, я некоторые из них видел в дневное время во время принесения церемонии присяги, но тогда я не придал этому такого уж значения. А вот теперь, это почему-то бросилась в глаза.
Ну, да ладно. Как говорится, за неимением гербовой бумаги пишем прямо на заборе. Было бы что писать.
- Братцы! В эту тревожную ночь к вам обращаюсь я. В столице мятеж. Некоторые могут сказать, ну, что мятеж? Разве это первый мятеж? Что нам с того? Так скажут некоторые.
Я сделал паузу и услышал абсолютную тишину. Лишь в отдалении шла перестрелка. Преображенцы слушали затаив дыхание. Они явно ожидали от меня каких-то ура-патриотических "взвейтесь да развейтесь", а тут царь-батюшка вдруг заговорил человеческим языком.
- Так скажут некоторые и ошибутся. Мятеж подняли те, кто привык вкусно кушать, когда в деревнях голодают, те, кто сладко спит на перинах, когда солдаты гниют в окопах, те, кто зарабатывает огромные капиталы на войне, пока льется кровь на фронтах. Подняли мятеж ночью, подло решив убить Императора и устранить угрозу своей сладкой преступной жизни. Подняли мятеж спешно, убоявшись того, что лишу я преступной вольницы продажных чиновников, алчных капиталистов, вороватых интендантов. Узнав и убоявшись намерений моих дать простому народу волю, землю и правду. Испугались они и того, что не будет больше русский царь слушать дурных советников, а обратится за советом прямо к народу русскому.
Вновь пауза. Пусть переварят.
- Смотрю я на вас и вижу перед собой народ русский. Призвали вас на службу по всем деревням и весям, по городам и поселениям. Призвали от сохи, от станка, оторвали от важного мирного труда и отправили на фронт. Так ответь мне народ русский - по нраву ли тебе кровопийцы, которые жируют за твой счет, пока ты проливаешь кровь и спасаешь Россию?