У них не было способностей удивляться, а вот у меня она была. Более того, я бы даже удивлялся тому, как я на протяжении всего одной недели замечательно попадаю в одну и ту же ситуацию краха управления и утраты всякой легитимности власти. И если неделю назад я мог рассуждать как бы со стороны, награждая едкими эпитетами и нелицеприятными комментариями в адрес Николая Второго, то вот сейчас кивать уже не на кого, и облажался конкретно я сам.
Но удивляться всему этому я не буду, равно как и не буду заниматься всякими там рефлексиями, ведь сзади стоят мои генералы и ждут они от меня решительных действий, а не соплей.
- Константин Иванович, - обращаюсь я к Глобачеву, - доложите об обстановке в Царском Селе и в самом Александровском дворце.
Министр внутренних дел отрывисто кивнул и начал свой доклад.
- Ваше Императорское Величество, к моему сожалению, я могу опираться лишь на обрывочные сведения наружного наблюдения и показания кое-кого из дворцовой челяди. Сведения не были должным образом проверены, и потому, ручаться за их полноту и достоверность я не могу. Однако первичные выводы все же сделать я бы рискнул. Итак, вчера, в четверть двенадцатого ночи, к дворцу прибыл отряд из чинов Гвардейского Экипажа, который воспользовался открытыми кем-то входами и проник внутрь здания. В помещениях дворца не было никаких столкновений и не было слышно стрельбы. Из имеющихся сведений трудно понять, произошел ли захват здания прибывшими или же они были приглашены во дворец и просто взяли его под охрану.
Я задумчиво прошелся по кабинету, а затем спросил:
- А что охрана дворца? Предпринимала ли какие-либо действия? Ведь налицо проникновение посторонних лиц на охраняемый объект.
Глобачев, как мне показалось, слегка смутился.
- Дело в том, Ваше Императорское Величество, что после отречения от Престола Николая Александровича, была значительно сокращена его личная охрана, равно как и охрана всего Александровского дворца. Это касается и полицейского охранения и чинов Конвоя, отозванных в Петроград по приказу командира Собственного Его Императорского Величества Конвоя генерал-майора Свиты графа Граббе-Никитина. Такое решение было принято на основании того, что дворец в настоящее время не является Императорской резиденцией. К тому же было распоряжение самого Великого Князя Николая Александровича на эту тему, который пожелал вести свою дальнейшую жизнь в скромности и покое, без лишней опеки со стороны охраны.
Я просто скрипнул зубами от бессильной злости. Как можно было упустить из виду этот момент? Ведь ожидая различных подвохов, я старался держать в поле зрения тех, кто может унаследовать после меня трон, и совершенно упустил из виду тех, кто, как мне казалось, уже отыграл свою партию и ни на что больше не претендует.