Ко второму пункту моих замечаний братец боярина отнесся вовсе легкомысленно и предложил мне проявить смекалку на месте, разрешил даже перерезать поголовно всю разбойничью шайку во главе с атаманом, но серебришко добыть.
Я соглашаюсь. Смекалку, так смекалку, чего тут непонятного? Минай продолжает говорить, но факт наличия у причала большой лодки начинает занимать мое внимание больше, чем его трескотня. Я принимаюсь быстро соображать как попасть на эту или какую другую лодку, с кем договориться, чтобы сдернуть отсюда по воде. Могут запросить и наверняка запросят денег. Спросить с этих аванс? Не дадут, я б не дал... Так, что еще? Торг? Торг это же не что иное как рынок, базар? Добраться до городского рынка? Потрясти местных жиганов, если они там водятся. Денег можно надыбать у Миши, ведь у Овдея дома точняк кой-какие нычки есть.
Начинаю ерзать от нетерпения, хочу поскорее отправиться к причалу. Рваный взглядом спрашивает в чем дело, я киваю – потом, мол. Так же рассеянно я поддакиваю словоизлияниям Миная, уже совсем их не воспринимая.
Под конец Минай разрешает мне сегодня отдохнуть, семь отведенных дней возьмут свой отсчет с завтрашнего утра. Неугомонный Бур предлагает приставить ко мне человека для догляду.
- Зачем? – жмет плечами Минай. – Его жизнь в его же руках да и подозрений меньше. Хочет жить как человек, а не по лесам клещей да комаров кормить – пущай повертится.
Оставшийся непонятым обиженный Бур с братом и сотоварищами покидает корчму. Минай смотрит им вослед с усмешкой.
- Щенки, – говорит с презрением. – Вот кого бы послать добро возвращать.
Здесь не могу с ним не согласиться. Он перестает улыбаться и разом темнеет лицом, обдумывая что-то.
Я понимаю, что нелепая сходка завершена. Не благодаря за обед, тяну Рваного на выход. У дверей Минай, отечески подтолкнув Мишу вперед, придерживает меня за локоть. Из горячего шепота в ухо узнаю, что брат боярина Головача с удовольствием доплатил бы от себя если я расправлюсь с главарем разбойной шайки и ее членами. Я обещаю приложить для этого максимум усилий и спешу откланяться.
Тащу Рваного к причалу. Лодки там, конечно, уже нет. Ловлю патлатого босого мужичка в коротких портах типа бриджей. Морда усталая, голая спина потная и грязная. Спрашиваю куда подевалась лодка, отвечает, что разгрузили, назад ушла, завтра утром еще две придут. Лодки тут есть и свои, поменьше, но, ежели платы нет, никто не повезет даже на расстояние плевка.
Делюсь с Мишей своими прикидками где разжиться бабками. Он говорит, что надо потрясти мать Овдея, ибо сам пока не в теме где хранится семейная кубышка.