- Ты чего, Стяр? Подавился что ли?
- Вы говорили со старого места вас выгнали какие-то люди в железе. Кто это был как думаете?
- Чего там думать? Урмане то были, – уверенно заявляет Голец. – Столько зброи на себя могут навесить только эти быки, им любой вес нипочем, звери они и есть.
Прожил на свете двадцать три года и понятия не имею кто такие эти железные урмане. Я и слово само впервые слышу. Однако здорово огребли от них разбойнички, раз всего пятеро еле ноги унесли.
- Остальных всех наглухо положили? – спрашиваю.
- Под утро было, мы спали на отшибе, кому по хозяйству, кому на охоту рано подниматься. Тут эти... Тихо пришли, они тихо могут когда надо. Без разбору начали всех кромсать, никто понять ничего не мог, не отбивались даже, кричали только страшно.
- Вас, надо полагать, не заметили?
- Заметили, но не сразу, – говорит Голец. – Пошли за нами, да только урманам в чужом лесу как корове в темноте, а я там каждый куст знал, ушли легко.
- Тихаря уже с вами тогда не было?
- Дней пять уж как не появлялся.
- А серебро?
- Серебро сразу как достали они со Лбом и Шоей увезли куда-то на лошадях. Атаман сказал, пусть оно отлежится, шум уляжется, время придет, сам он посчитает и поделит всем по-честному.
- И вы ему поверили? – спрашиваю серьезно, еле сдерживаясь, чтобы не заржать над полоумными лесными бандитами.
- Поверили, – мрачно говорит Жила. – Ему попробуй не поверь...
- Ясно все с вами, – говорю. – Надо полагать Лба и этого, как его... Шою больше вы не видели?
- Тихарь их прикончил, пришел, рука левая разрублена до кости, сказал, они вдвоем напали на него, хотели серебро умыкнуть. Рану ему обиходили, он день отлежался и ушел с концами.
Какой занятный персонаж этот Тихарь. Прямо грозный и коварный капитан Флинт из знаменитого романа про пиратов. Скрысил от соратников сокровища, свидетелей порешил. С бандой своей бывшей с помощью наемников урманов расправился. Пятеро ушли, так это не беда, достанет со временем, не сам, так чужими руками. Я всплыл из небытия, тоже не страшно – ножик в темноте мне в спину и всего делов.
Стоп!
Я все это время думал, что нож в меня на сеновале швырял боярский сынуля Бур или кто-то с его подачи. Отомстить разбойнику за лишения и тому подобное... Но теперь понимаю – вероятнее всего не Бур это, не было у него на то полномочий, папаша бы его на своей бороде повесил за эдакое самоуправство.
- Значит, говоришь, знаешь где примерно может отсиживаться Тихарь, – снова обращаюсь к Клюю. – И серебро все еще при нем?
- Ну, руку бы на отсечение я не дал, но попробовать найти можно, – отвечает Клюй в глаза мне глядя. – Если он там, то и серебро с ним. Он людям должен долю отдать за наводку, ждет когда придут. Это все, что я знаю.